Виктория Коннелли - Идеальный герой

Кей скептически улыбнулась и потрясла лопаткой для жаркого:

— Все под контролем.

— Я вчера вечером вспоминал о тебе, — сказал вдруг Оли.

— Правда?!

— Да. Все думал о твоем предложении… насчет портрета.

— Ах, это! — вырвалось у Кей. — Насчет портрета…

— В общем, я был бы рад тебе позировать — если ты не против.

— Еще как не против! — воскликнула Кей, не скрывая восторга. — Наоборот, с большим удовольствием…

— Может, сегодня вечером? А поход в паб я могу и пропустить. Что скажешь?

Кей с улыбкой кивнула, глядя в его смеющиеся голубые глаза.

— А чем это запахло? — спросил Оли, сморщив нос.

— Ой! — спохватилась Кей и стремительно обернулась.

Оказывается, она успела включить плиту и яичница уже подгорела.

— Лучше мне уйти, пока цел.

Оли поднял руки и вернулся в столовую.

Кей выключила газ, глупо улыбаясь. Она и в самом деле нарисует Оли. Он будет ей позировать. А значит, она останутся наедине. На целую вечность…

— День, кажется, опять будет дождливый, — заметила Тереза за завтраком, — хотя с утра нам обещали солнце.

Джемма молча наливала себе кофе, готовясь выдержать испытание предстоящей съемкой.

— Но для главной сцены на Коббе освещения должно хватить.

Бет кивнула. Наконец-то наступил ее звездный час — она давно предвкушала его и с самого утра уже прожужжала всем уши.

— Если бы не Луиза Мазгроув, никаких «Доводов рассудка» не было бы и в помине, — заявила она Джемме, когда они вместе спускались к завтраку. — Она центральный персонаж и гораздо обаятельнее твоей унылой Энн, которая если и открывает рот, то говорит какую-то чушь. Нет, лично я думаю, что капитан Уэнтуорт должен был остаться в Лайме и жениться на Луизе. Ты же понимаешь, он сам этого хотел. Она готова буквально на все из-за своей…

— …безалаберности, — тихо подсказала Джемма.

— Чего, прости?

— Так, ничего…

Бет вздохнула:

— Луиза Мазгроув — недооцененная героиня английской литературы. Меня, например, искренне удивляет, что у нее в романе так мало текста. Надо переговорить с этим парнем, сценаристом. Как его зовут?

— Адам.

— Думаю, если объяснить ему все как следует, он проникнется моей идеей. Мне кажется, в фильм можно добавить сцену объяснения между Луизой и капитаном Уэнтуортом, когда она поправляется, но еще не встает с постели. Могло бы получиться очень романтично. И имело бы успех…

Джемма не стала ничего отвечать на ее слова. Ее мнение в любом случае не примут в расчет — разве что оно польстит самолюбию Бет. Но какая глупость воображать, будто можно переписать произведение Джейн Остин только ради того, чтобы угодить какой-то актрисе!

Однако Бет не собиралась отступать. За завтраком она стала что-то нашептывать Терезе на ухо, и Джемма украдкой улыбнулась, приметив, как вытянулось лицо у режиссера.

— Что-что? — едва не поперхнулась кофе Тереза.

— Не кажется ли тебе, что так было бы гораздо лучше? — невинно захлопала ресницами Бет.

— В жизни не слышала ничего смешнее, — отрезала Тереза, со скрипом отодвинула стул и встала. — Но если тебя не устраивает твоя роль, как она есть…

— Устраивает, устраивает! — немедленно признала свое поражение Бет.

— Вот и хорошо, — подытожила Тереза и напомнила всем: — Встречаемся на Коббе через двадцать минут.

Она вышла из столовой, и Бет недовольно зацокала языком.

— Просто удивляешься некоторым режиссерам, — обронила она. — У них напрочь отсутствует воображение.

«Наконец-то», — подумала Джемма.

Наконец-то наступил момент съемки, пожалуй, самого знаменитого эпизода из «Доводов рассудка»: когда Луиза Мазгроув решается прыгнуть со ступенек Кобба, чтобы капитан Уэнтуорт поймал ее, но бросается вниз слишком рано — он не успевает ее подхватить, и она падает прямо на камни. Все понимали, что от этой ключевой сцены во многом зависит успех фильма и что она привлечет особое внимание поклонников Джейн Остин. В съемке участвовали все основные персонажи, а Бет Дженкинс, понимая, что она здесь ключевая фигура, расхаживала туда-сюда, словно примадонна.

— Платье жмет! — жаловалась она. — Как же мне прыгать в объятия Оли, если я едва дышу!

Костюмерша бросилась к ней и стала колдовать у нее за спиной.

— И прическа!

— А что с вашей прической? — осмелилась спросить костюмерша.

— Не знаю! Мне с ней неудобно! Поправьте ее.

Та, закончив манипуляции с платьем Бет, стала внимательно рассматривать ее парик.