Виктория Коннелли - Идеальный герой

— Он нисколько не изменился — всегда был такой, — сказала она наконец.

— Значит, он всегда плохо сидел! Сделайте же что-нибудь! — Бет перешла на визг. — Я не могу сниматься в таком ужасном парике!

Джемма поймала на себе взгляд Оли. Он подмигнул ей и закатил глаза, кивнув на устроившую представление Бет. Джемма улыбнулась в ответ. Вот бы набраться смелости, подойти к нему и заговорить — вот только о чем? Он и слушать ее не захочет. Не важно, что в образах Энн Эллиот и капитана Уэнтуорта им предстоит изобразить самые нежные, сокровенные чувства, — между Джеммой и Оли никогда не будет таких отношений.

«Если бы с Оли было так просто, как с Адамом! — огорчилась Джемма. — И почему люди так редко совпадают? Почему всегда влюбляешься в того, кому совершенно безразлично, жива ты или нет?»

Пока все суетились вокруг Бет, Джемма решила не упускать возможности осмотреть живописные окрестности и немного прогуляться по Коббу. Лайм-Реджис и вправду оказался очень милым городком — понятно, почему он привлекал туристов еще во времена Джейн Остин. В гавани было множество красочных яхт, а набережная, застроенная летними домиками, и пляж с кабинками карамельного оттенка даже в ненастную погоду радовали глаз. Джемме очень понравился покрытый лесом утес, вздымавшийся прямо за городом, — ей так захотелось отправиться туда с рюкзаком и исследовать знаменитое Пригорье.

«Одно из проклятий съемочного процесса — то, что не удается толком ничего увидеть на месте съемок, особенно если ты занят в большинстве эпизодов, — размышляла Джемма. — Приходится часами торчать где-нибудь поблизости, но ни за что не удается отлучиться и посмотреть что-нибудь интересное».

Вот почему Джемма всегда держала под рукой вязанье: она терпеть не могла тратить время впустую.

Она остановилась на молу и за сизой морской гладью разглядела утесы на том берегу бухты. Кто-то назвал ей самый большой из них — Золотой Шлем с пирамидальной вершиной. Все прочие холмы чередой круглились вдоль берега, напоминая спящих динозавров, и Джемма вспомнила, что это побережье еще именуют Юрским. Хорошо бы прогуляться по нему, ощутить, как морской бриз треплет волосы, и не думать ни о сценариях, ни о диалогах. Но ей платят не за загородные прогулки. Что, интересно, сказала бы мама, узнай она, как часто ее дочь думает о побеге? Ей так повезло с этой ролью — она работала как каторжная, чтобы заполучить ее, так почему, попав сюда, чувствует себя несчастной? Отчего она беспрестанно думает о том, чтобы все бросить? Сколько ее соучеников по театральной школе пошли бы на убийство, лишь бы пробиться в такой фильм, а она по неизвестной причине умирает от страха.

«Я занимаюсь не своим делом», — подумала Джемма.

Она не в первый раз признавалась себе в этом, но только сейчас до конца осознала свою правоту. Она играет главную роль в экранизации обожаемого ею романа, с мужчиной, в которого не один год безумно влюблена, и все-таки не может назвать себя счастливой.

Джемма прислонилась к холодной громаде Кобба и стала смотреть на море. Всю свою жизнь — начиная с трехлетнего возраста, когда мать отвела ее на прослушивание для рекламного ролика какого-то сериала, — она посвятила актерской игре. Те пробы Джемма провалила — она проплакала все время, пока они шли. Наверное, нужно было догадаться, что это недоброе предзнаменование, но ее мать не хотела сдаваться. За первым прослушиванием последовала еще целая череда проб, и в шесть лет ее наконец выбрали лицом фирмы «Спаркс Найтон» — элитного аналога «Мадеркэр» [11] «Мадеркэр» — британская компания, владеющая сетью фирменных магазинов по продаже товаров для детей и беременных. . Джемму сфотографировали в джинсовых и вельветовых костюмчиках, в платьицах в полоску и цветочек и разместили огромные фотографии в универмагах, на обложках журналов и автобусах. Ее мать страшно этим гордилась, но сама Джемма цепенела при взгляде на эти портреты. На улице на нее показывали пальцем, а Джемма этого очень не любила. Так что же, в самом деле, заставило ее выбрать актерскую профессию? Конечно, ее направляла мать, и Джемма, без сомнения, отчасти унаследовала ее талант, так как легко поступила в школу-студию и училась без особого труда. Но изнутри ее все время точил червь сомнения, что все это по большому счету не для нее. Она понимала, что волнение перед спектаклем, особенно перед премьерой, в порядке вещей. Именно оно придает игре актеров остроту, и на нем держится все действо. Но Джемма ощущала его постоянно, даже в самых пустяковых учебных сценках, где ей нужно было всего-навсего пройти через сцену и обменяться с партнером парой реплик.