Энн Мэтер - Наслаждение и боль

Лаура поспешила оставить комнату. Она так дрожала, что едва передвигала ноги. С трудом она добралась до своей комнаты и, слабея, опустилась на кровать. Затем со стоном она повернулась вниз лицом, прижимаясь к покрывалу. Какой же дурой она была! Какой глупой, глупой дурой! Как она могла даже вообразить, что ее чувства, испытываемые к Рафаэлю, могут исчезнуть? Зачем она обманывает себя? Именно эти чувства и заставили ее так импульсивно прореагировать на объявление в «Тайме», вот почему она оставила хорошую работу и удобную в Англии и отправилась в Испанию! Она унизилась до того, что нанялась на работу к своему бывшему любовнику, который презирает ее и насмехается над ней.

Она стиснула кулаки. Последние несколько минут в кабинете Рафаэля, несомненно, стали для нее откровением. Нечего тешить себя иллюзиями. Может быть, он изменился, стал жестче, злее, но он по-прежнему магнетически действует на нее, подавляет ее волю, привлекает к себе. И нечего притворяться, что все обстоит иначе! Она остается. На ближайшие четыре недели у нее гарантирована работа. А там — пропади все пропадом. Она любит его!

В течение нескольких последующих дней она видела Рафаэля Мадралена очень мало. Днем, когда она занималась с Карлосом, он не появлялся, а вечером всегда присутствовали Розета и донья Луиза, которые отвлекали его внимание от нее. Она взяла за правило спускаться к ужину, только когда знала, что другие уже там, и таким образом избегала возможности оказаться наедине с доном Рафаэлем.

Казалось, он вообще не замечает ее присутствия. Он ел, обсуждал деловые вопросы с доньей Луизой и Розетой и затем немедленно исчезал в своем кабинете. Однажды оба они — он и Розета — отсутствовали во время ужина, и донья Луиза объяснила, что они приглашены на ужин друзьями в Кадисе. Поскольку Кадис находился от Мадралена довольно далеко, они вернулись поздно ночью; Лаура слышала, как машина подъезжала к дому. Она не могла заснуть и бессознательно ждала их возвращения. Когда они вошли во внутренний двор, она слышала их тихие голоса. Они прошли около ее окон, и сердце ее болезненно сжалось. Конечно, это было то, чего добивалась Розета, в чем Лаура теперь уверилась. Возможно, чтобы быть рядом с Рафаэлем, Розета и взяла на себя обязанности компаньонки доньи Луизы.

Утром, когда Лаура, Карлос и Элизабет завтракали, в детскую неожиданно вошел Рафаэль. Щеки Лауры слегка порозовели, когда он появился одетый в бриджи для верховой езды и белую шелковую рубашку.

— Доброе утро, сеньора и сеньорита, — сказал он по-испански, ласково погладив сына по голове. — Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?

Карлос посмотрел на отца выжидательно.

— Почему ты здесь, папа? — спросил он, широко раскрыв глаза. — Ты ведь не приходишь в детскую!

Лаура опустила голову и намеревалась выйти, думая, что дон Рафаэль хочет поговорить с сыном наедине, но она ошиблась. Дон Рафаэль сказал:

— Поскольку вчера вечером меня не было и я не мог провести с тобой, Карлос, обычного часа, я подумал, что ты, может быть, захочешь побыть со мной какое-то время утром. Вся работа в поместье налажена, и я думаю, что мне можно немного отдохнуть.

— Ты хочешь сказать, что я должен пойти в твой кабинет сейчас? — спросил Карлос без всякого энтузиазма.

— Ты не приветствуешь этого, малыш? — нахмурился дон Рафаэль. Он взглянул на склоненную голову Лауры. — Я подумал, что, может быть, ты предпочтешь провести некоторое время со мной вместо уроков с сеньоритой Лаурой?

— О, но мы ведь не занимаемся уроками, — начал он и замолчал, когда поймал выразительный взгляд Лауры.

— Ах так? Мисс Флеминг, тогда скажите мне, чем же вы занимаетесь?

Элизабет Латимер вмешалась до того, как Лаура смогла заговорить.

— Мисс Флеминг обучает ребенка современными методами, дон Рафаэль. Это называется учиться играя. Карлос учится, не сознавая этого.

Дон Рафаэль нахмурился. Он посмотрел на Лауру и встретил ее задумчивый взгляд.

— Да, сеньор, — сказала она довольно резко, — это значительно более интересное занятие для ребенка.

— Конечно, я в этом не сомневаюсь. Тем не менее старые методы вполне подходили, когда я сам был ребенком, и, мне кажется, я от этого не очень страдал.

— Правда? — спросила Лаура спокойно и услышала, как он часто задышал.

— Очень хорошо, — произнес он наконец, внимательно глядя на Карлоса. — Раз тебе так не хочется разлучаться со своей гувернанткой, я предлагаю совершить поездку на машине всем троим вместе, и мисс Флеминг сможет познакомить меня со своими методами преподавания.