Сьюзен Льюис - Крик души

Выражение лица Дэвида мгновенно помрачнело.

— Должно быть, это их самый страшный кошмар, — заметил он.

— Да, конечно, — согласилась миссис А., — но думаю, настоящий кошмар начнется сегодня, когда присяжные вынесут вердикт.

Полностью с ней согласившись, Дэвид закрыл глаза и обратился к Богу с молчаливой молитвой о том, чтобы все прошло так, как надо, поскольку в противном случае он даже подумать не смел о том, что будет дальше.

— А, вот ты где, — сказала Никки, обнаружив отца в гостиной, уже в пальто. — Ты хорошо себя чувствуешь?

Хотя его лицо было пожелтевшим и измученным, а взгляд в последнее время часто становился затуманенным, он, похоже, уже взял себя в руки после приступа беспокойства, длившегося всю ночь.

— Я буду рад, когда сегодняшний день закончится, — признался он.

Утешительно сжав ему руку, она сдержала собственную нервозность и вышла в холл, где Спенс помогал ее матери надевать пальто.

— Когда должно приехать такси? — спросила она, снимая с вешалки верхнюю одежду.

— В девять, — ответил он. — Адвокаты хотят, чтобы мы были на месте в половине десятого.

Хотя Никки уже знала это, она кивнула и надела синий двубортный пиджак, принадлежавший ее матери. Он был элегантным и сдержанным, а они все согласились, что именно такое впечатление должны производить в течение этой решающей недели.

Цвет лица Адель и темные круги под глазами демонстрировали, как ужасно она спала последние несколько ночей.

— Спасибо, — прошептала она Спенсу, когда он передал ей шарф. За последние несколько недель они стали удивительно близки, и, хотя никто об этом не говорил, Никки знала, что симпатия и уважение ее матери по отношению к Спенсу увеличивались день ото дня — благодаря его преданности и поддержке.

— Все будет хорошо, — уверенно заявила Никки, когда отец присоединился к ним. — Я обещаю, все будет хорошо.

Отец посмотрел на нее, и по его взгляду Никки поняла, с каким трудом он держится. Она почти не могла вынести этого.

— Если все пойдет не так…

— Все пройдет нормально, — твердо перебила она его. — Должно пройти. — И, повернувшись к матери, она обняла ее.

Хотя в обычной ситуации Адель отвечала на объятие лишь пару секунд, этим утром она так вцепилась в Никки, что той в результате пришлось рассмеяться, чтобы не заплакать.

— Это, должно быть, такси, — сказала она, когда снаружи раздался сигнал автомобиля.

Всю неделю Спенс возил их в суд и обратно на четырехлетней «Фиесте» Адели — «Мерседес» давно продали, чтобы оплатить судебные издержки, — но вчера вечером они решили, что сегодня никто из них не должен садиться за руль. Хотя в кошельке оставалось немного, этого хватит на оплату нескольких такси, и даже останется на праздничный ужин, если вдруг, каким-то чудом, все разрешится в их пользу.

Когда такси отъехало от дома — Спенс сел впереди, а Никки и ее родители сзади, крепко держась за руки, — Никки отчаянно взмолилась о том, чтобы вечером они вернулись домой в том же составе.

Поездка в центр Бристоля заняла целых полчаса, главным образом из-за большого количества машин в час пик и дорожных работ. Они ехали молча, поскольку никто не хотел обсуждать дело в присутствии таксиста, да и говорить им было особо не о чем. Исход дела находился сейчас в руках суда присяжных — или, точнее, окажется в их руках, как только адвокат и прокурор произнесут заключительное слово.

Услышав хрипы в груди отца, Никки обернулась и посмотрела на него, испугавшись, что он страдает сильнее, чем признается. Он слегка кивнул ей, словно говоря, что все в порядке, но она все равно волновалась, потому что напряжение судебного процесса, случившегося после того, как отец потерял дом, бизнес и фактически весь капитал, оказалось для него слишком сильным. За последние два месяца его дважды госпитализировали, оба раза с подозрением на инфаркт, но, к счастью, выяснилось, что это всего лишь приступы паники, вызванные нервным перенапряжением. Однако врачи предупредили Адель, что кровяное давление пациента вызывает серьезное беспокойство; ко всему прочему, Грант терял вес из-за того, что почти не мог есть.

Когда они приехали, вокруг здания суда толпились репортеры как местных, так и национальных СМИ, потому что это дело вызвало большой общественный резонанс. Адвокаты советовали им не смотреть новости и не читать газет, потому что стиль рассчитанных на сенсацию сообщений мог навредить пониманию происходящего и подорвать их боевой дух.