Татьяна Бочарова - Мой суженый, мой ряженый

Столбовой был на месте. Он сидел за столом в полном одиночестве и сосредоточенно проглядывал лежащие перед ним записи, делая на полях пометки карандашом.

— Здравствуйте, — негромко, но внятно проговорила Женя.

Столбовой, не глядя на нее, кивнул, продолжая свое занятие.

Она, стараясь двигаться как можно бесшумнее, пересекла комнату и уселась на стул, стоящий у стены. Оттуда ей хорошо было видно лицо профессора, склоненное над бумагами. До сего времени Женя видела Столбового лишь мельком — и теперь с любопытством изучала его внешний облик.

Она не могла не признать, что он красив, а в молодости, пожалуй, был и вовсе покорителем женских сердец: безупречно прямая, благородная осанка, седые, но замечательно густые и элегантно подстриженные волосы, ясные черты лица. Крепкий подбородок и довольно тонкие губы выдавали упорный и твердый нрав. Одет Столбовой был вполне демократично — в темно-синий пуловер и легкие шерстяные брюки под цвет ему. Треугольный вырез пуловера украшал жемчужно-серый галстук.

Жене пришлось подождать минут десять, пока профессор завершил чтение и посмотрел на нее. Взгляд у него был необыкновенно глубоким и пристальным, он окутал Женю с головы до ног, буквально вобрал в себя, подчиняя какой-то особой ауре. Она почувствовала себя точно под гипнозом, не в силах оторваться от светлых и пронзительных глаз Столбового.

— Простите, — произнес тот низким, звучным голосом, — запамятовал, кто вы у меня?

— Зимина, из второй группы. Вы назначили мне придти к двенадцати. — Женя удивилась тому, что может говорить так легко и свободно: внутри у нее все дрожало от волнения.

— А, да, да. Зимина. Вспомнил. — Столбовой улыбнулся и скрестил перед собой длинные, холеные пальцы. — Как вас зовут?

— Евгения.

— Женечка. — Взгляд профессора потеплел. — Славное имя. Вы не против, если я так и буду вас называть — по-свойски, на правах старика?

— Какой же вы старик? — Женя позволила себе слегка стрельнуть глазами на Столбового, совсем капельку, чуть-чуть, в пределах допустимой нормы. Он тут же отреагировал на ее кокетство, заулыбался, вольготно откинувшись на спинку кресла.

— Не нужно лести, милая Женечка. Для вас я, безусловно, старик. У меня внучка вам ровесница. Но все равно, мне приятен ваш комплимент. А теперь оставим любезности и поговорим о деле. — Его лицо в мгновение ока стало серьезным и сосредоточенным, каким было несколько минут назад. — Знаете ли вы, что ваша курсовая произвела на меня огромное впечатление. Это не просто работа, это научный труд. Да, да, зря улыбаетесь, научный труд зрелого и чрезвычайно целеустремленного человека. Превыше всего я ценю в людях именно эти качества — серьезность и целеустремленность. Судя по тому, что я имел честь изучить, вы ими обладаете. Стало быть, мы сварим с вами кашу. Надеюсь, у вас уже есть какие-нибудь задумки и наработки для будущего диплома?

Женя поспешно кивнула.

— Есть.

— Славно. Это означает, что летом вы не только отдыхали на югах, но и работали головой, хотя загар у вас великолепный, ничего не скажешь. — Столбовой снова улыбнулся, но уже по-другому, сдержанно и корректно, и наклонился к Жене. — Записи у вас с собой? Покажите все, что считаете нужным.

— Конечно. — Женя поспешно достала из рюкзачка кипу толстых тетрадей и разложила на профессорском столе.

— Так, — протянул Столбовой в задумчивости, открывая одну из них, — сейчас посмотрим. — Он замолчал и углубился в изучение каллиграфического Жениного почерка.

Она стояла рядом, затаив дыхание, чувствуя, что в эти минуты решается ее судьба. Столбовой пролистывал страницу за страницей, иногда взгляд его цеплялся за тот или иной абзац, он задерживался на несколько секунд, затем снова методично продолжал чтение. Наконец он дошел до конца тетради, поднял голову и глянул на Женю.

— Как называлась ваша курсовая?

— Экономико-математическое моделирование выброса вредных веществ на примере завода химических волокон.

— Да, верно. Вы хотели бы развить эту тему и дальше? Сделать на ее базе диплом?

Женя пожала плечами.

— Возможно. А возможно и нет. Я бы взялась и за что-то другое, если бы вы посоветовали.

Столбовой усмехнулся.

— Отчего ж не посоветовать, если я отныне ваш куратор? Видите ли, наша кафедра занимается математическим моделированием оценки техногенных рисков в крупных промышленных центрах. Поэтому выбранная вами тема не противоречит общему направлению. Более того, она весьма объемная и работы тут непочатый край. Но лично я всегда сторонник новизны. Идите дальше, попробуйте обдумать, например, следующее: «Обоснование и использование линейного программирования при оценке рисков технических катастроф». Как вам такая тема? Впоследствии из нее может выйти неплохая диссертация.