Елена Гонцова - Ниточка судьбы

По мере того как автомобиль стремительно приближался к месту назначения, сгущался мрак. Вечер был еще далеко. И внезапная мгла означала только одно — приближалась летняя буря, явление в этих местах не такое уж редкое.

Высокий Городок уже развернулся навстречу, по другую сторону Волги, светясь в густых сумерках белокаменными колокольнями, стенами и сверкая тысячами листьев в глубине широких крон, которые уже были задеты мощным вихрем.

— Стоп, машина! — скомандовал Тульчин. — Право руля! Надо укрыться внизу, в широкой долине. Иначе нас забросает камнями и сбросит с дороги.

Водитель сделал плавный поворот, авто, вырвавшись из цепкого потока ветра, покатилось вниз по древней кремнистой дорожке. Мгновенно установилась тишина.

— Урочище Черный Бор, — сказала Вера. — Так называлось это место девятьсот лет назад. От бора осталось нескольку изящных и сильных сосен странной формы, словно в каждой из них жило по несколько древесных душ. А там, дальше, Успенский монастырь. И точно такие же сосны. Мы посадили там дубки.

— Там раньше была музыкальная школа, в которую Вера ходила ребенком, — то ли похвасталась, то ли просто заметила Марта Вениаминовна.

— Возле монастырских стен и переждем бурю, — ответил Тульчин. — Я здесь бывал однажды.

Монастырь располагался на самом берегу Волги, волны подступали непосредственно к мощным стенам, напоминавшим волнолом. Противоположный берег поднимался гигантской отвесной стеной, наверху кое-где виднелись туманные средневековые строения и руины разрушенного триста лет назад кремля, одного из самых красивых в России, по свидетельству иноземцев-путешественников.

Буря грохотала минут двадцать.

Молнии полетели на запад, туда же откачнулись сине-черные тучи, внезапно сделалось светло. И тогда вместо неистового ливня засверкал серебряный дождь, украсив поверхность реки яркой, колючей дымкой.

— Маленькая поездка превратилась в знатное путешествие, — заметила Вера. — Всегда тут что-нибудь да происходит. Я, видите ли, приехала.

Она, безусловно, как натура творческая, связывала бурю со своим неожиданным возвращением. Прежде всего хотелось побыстрее узнать от деда таинственную историю перстня.

Через несколько минут они оказались на старинной Дорогобужской улице, в просторном доме, построенном из белого камня двести лет назад. Дед и отец встретили путешественников не без тревоги.

— Метеосводка не обещала никакого разгула стихии, — сказал дед, обнимая Веру.

— Это мне подарочек, — ответила она. — За то, что долго не приезжала.

— А это Алеша, — представила девушка. — Мой любимый композитор и милый сердцу мужчина.

— Так вот ты какая! — загадочно произнес Вениамин Кириллович.

Вера решила затаиться, чтобы ближе к полуночи выведать у деда все, что он знает о перстне. Вместе с матерью они приготовили замечательный ужин, фаршированную щуку — фирменное семейное блюдо, традиционный салат оливье и крошечные мясные рулетики по французскому рецепту, которому ее научила Юлька. На десерт предполагалась земляника со сливками.

После ужина дед пригласил Веру в свой кабинет — и она услышала историю, о деталях которой могла только смутно догадываться.

— Наш предок, твой прапрапра (не сосчитал еще сколько «пра») дедушка Никита Романович, был человеком необыкновенным. Вроде твоего Алексея. Определенная мечтательность и даже мистицизм, характерный для молодых людей той эпохи, а это было перед нашествием Наполеона, уживались в нем с крайне деятельным характером. А стремление к мирным занятиям сочеталось с тягой к воинским баталиям. Молодым офицером он принимал участие в одной из балканских кампаний, доблестно сражался с врагами в Европе, получил ранение, после чего каким-то непостижимым образом очутился в Черногории. Там он и обрел этот перстень при весьма таинственных обстоятельствах. Он спас от шайки разбойников отшельника, жившего в пещере. Видать, они думали найти там кучи золота. Можно сказать, что Господь выбрал Никиту для обороны святого. Конечно, и без Никиты Вседержитель нашел бы способ справиться с задачей. Но так получилось, что твой прапрадедушка некоторое время жил в этой самой пещере и внимал поучениям святого.

— Может быть, бандиты той далекой эпохи тоже охотились за этим кольцом? — предположила Вера.

— Возможно, — подумав, ответил дед. — Никита Романович организовал оборону горного скита самым замечательным образом. Злодеи не могли даже представить, что им противостоит один человек, к тому же лишь недавно получивший исцеление от раны. Часть из них нашла свою смерть в глубокой пропасти, иные постреляли и покалечили друг друга, приняв своих же сообщников за невидимого врага. В благодарность за демонстрацию незаурядного воинского искусства отшельник подарил молодому Никите Романовичу этот перстень. Он рассказал, что кольцо сделано древними индийскими мастерами и обладает целым рядом чудесных достоинств. Собственно, Верочка, по легенде, эта искусно сделанная вещь сама является покровительницей всего, что отмечено печатью искусства. А Никита Романович, открывший душу старцу, признался, что с детства мечтал заниматься живописью, чтобы красоту мира, ведомую только ему, он мог отразить на полотне. Среди всех мирских занятий ни одно так не привлекало молодого дворянина, как искусство живописи.