Книга терпеливо ждала на полке в гостиной. Я достала ее, села на диван и прочитала несколько страниц. Посмотрела свежим взглядом на титульный лист и вдруг увидела выцветшую надпись черными чернилами, которую раньше не замечала. Я поднесла книгу к глазам. Надпись гласила: «Эта книга принадлежит Эстер Джонсон».
Тридцать первое марта
Помню, в старших классах рассказывали о девочке, которая поехала в Сиэтл с друзьями, но опоздала на паром и не успевала попасть на остров к десяти часам, когда ее встречали родители. Следующий паром ожидался только через час, а строгий отец наверняка запретил бы ей гулять или еще что похуже. Девчонка запаниковала и когда увидела, что паром отходит от причала, швырнула свою сумку, а потом прыгнула сама. Только вот оказалась она не на палубе, а в воде. Ее отвели в медпункт и отправили домой со сломанным запястьем и синяком на подбородке. Девочку звали Кристалина. Я вспомнила ее имя, услышав паромный гудок. Я как раз подбегала к терминалу, когда паром отчалил. Мое сердце ухнуло вниз.
Большую часть последних тринадцати часов я либо томилась в аэропортах, либо летела; добравшись до пристани и увидев, что я опоздала буквально на считаные секунды, я всерьез подумала, а не прыгнуть ли мне в стиле Кристалины? Правда, потом я посмотрела на неспокойное море и решила, что остров никуда не денется. Джек тоже. Или нет?
Судно причалило в восемь двадцать пять вечера. Никто меня не ждал, кроме одинокого такси.
— Довезете до Хидден-Коув-роуд? — спросила я водителя.
Он кивнул и взял мою сумку.
— Смотрю, вы путешествуете налегке. Ненадолго в наши края?
— Пока не знаю.
Он снова кивнул, словно понял, что я имею в виду.
Я показала дорогу к дому Джека, но когда мы подъехали, ни одно окно не светилось.
— Похоже, никого нет дома, — заметил водитель, констатируя факт.
Меня покоробило, когда он предложил уехать.
— Подождите еще минутку.
В кино обычно за подобным диалогом следует сцена воссоединения — мужчина и женщина бросаются друг другу в объятия, губы сливаются в поцелуе. Я постучала в дверь и подождала пару минут, затем постучала еще раз.
— Эй, кто-нибудь есть дома? — прокричал из машины водитель.
Не обращая на него внимания, я постучала снова. Сердце бешено колотилось, и я слышала его стук. Ну давай же, Джек, открывай!
Спустя еще минуту я поняла, что он не ответит. Или его нет дома. Меня вдруг охватило чувство безысходности. Я села на крыльцо и уткнулась лицом в колени. Что я здесь делаю? Как случилось, что я полюбила этого человека? На ум вдруг пришла строка из «Годов милосердия», которая мне всегда нравилась: «Любовь — не тепличный цветок, неохотно распускающий бутоны, а сорняк, который неожиданно расцветает на обочине».
Я не виновата в том, что люблю. Любовь возникла сама собой, и теперь ее не остановить. От этой мысли у меня потеплело на душе, хотя я по-прежнему сидела одна на холодном крыльце.
— Мисс, у вас все в порядке? — спросил таксист. — Если вам некуда идти, я позвоню жене. Она приготовит постель, переночуете у нас, не бог весть что, но хоть какая-то крыша над головой.
Похоже, у всех жителей острова доброта в крови… Я подняла голову и собралась с силами.
— Спасибо большое, вы очень добры. Здесь недалеко живет моя тетя, я поеду к ней.
Таксист высадил меня у дома Би. Расплатившись, я какое-то время стояла с сумкой в руках, глядела на дом и думала, правильно ли я поступила, что вернулась. Потом подошла к передней двери, убедилась, что в доме горит свет, и вошла.
— Би?
Она все так же сидела на стуле, словно я никуда не уезжала.
— Эмили! — Би встала, чтобы меня обнять. — Какой сюрприз!
— Я должна была вернуться.
— Даже не сомневалась, что так оно и будет. А одна из причин твоего возвращения случайно не Джек?
— Я заезжала к нему, но его нет дома.
Би посерьезнела.
— Это из-за Эллиота.
От того, как тетя произнесла его имя, у меня по рукам побежали мурашки.
— Он заболел. Недавно звонил Джек. Хотел, чтобы я знала… — Голос тети дрогнул, выдавая так долго сдерживаемые чувства. — Он сказал, что Эллиот… в плохом состоянии. При смерти.
Я ахнула.
— Джек поехал в больницу. Вообще-то он торопился на паром. Если ты выедешь прямо сейчас, то, наверное, догонишь.
— Даже не знаю. — Я уставилась на свои ноги. — Думаешь, он будет рад меня видеть?
Би кивнула.
— Поезжай к нему. Она бы хотела, чтобы ты поехала.
Конечно, Би имела в виду Эстер, и только благодаря ее словам я оказалась той ночью на паромном терминале. Тетины слова навсегда поменяли курс моей жизни. Она искупила ими все свои ошибки. Мы обе знали: если бы Эстер была с нами, она бы одобрительно кивнула.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу