Пробило три часа. Робби нет. Я решила, что он потерял адрес. Возможно, он забыл, насколько мы договорились. А может, на это время он назначил встречу с кем-нибудь еще. Эшли репетирует. Из ее комнаты доносятся звуки, как будто слон дудит в свой хобот.
В четверть четвертого раздался звонок в дверь. Слон перестал дудеть. Эшли воспользовалась случаем, чтобы сделать перерыв. Не представляю, как она выносит эту музыку, похожую на звуки, которые иногда раздаются в телевизоре, когда показывают программы о животных. Должно быть, это пришел молочник, сказала я сама себе. Но нет, сегодня же воскресенье, а он не ходит по выходным. Оказалось, соседка. Сто процентов, этой женщине любопытно взглянуть, что за новое семейство поселилось в нашем доме. Она ужасная сплетница. Наверняка она будет разочарована тем, что Эшли прилично одевается и хорошо воспитана — ни к чему не придерешься. Потом Эшли вернулась к себе, и слон опять задудел.
В двадцать пять минут четвертого мне показалось, что стучат в дверь, а уже потом раздался звонок. Готова поспорить, что это опять соседка. Все ей неймется. На этот раз она надеется, что дверь откроет Маргарет.
Но я ошиблась. Это был Робби. Дверь открыла Алва. Я слышала в коридоре ее глупый детский голосок.
— Синди! — крикнула она. — Это к тебе.
А потом я услышала, как она затопала вверх по лестнице. Я не знала, почему она убежала. Обычно ее распирает от любопытства.
Входная дверь была не закрыта. Боже, да она оставила его на крыльце! Сбросив плед, я вскочила на ноги. Проходя через холл, я услышала тихое пение и слабый звон посуды.
— Робби, — позвала я, — хотя не знала, точно ли это он стоит в дверях. Лишь очертания фигуры вырисовывались в холодных лучах зимнего солнца. Прошло несколько коротких мгновений, прежде чем я поняла, что не произнесла вслух его имени. От волнения я как будто онемела, и могла только шевелить губами, как рыба, выброшенная на берег. Чтобы все-таки вернуть голос, я кашлянула и сказала:
— Входи.
Когда он сделал шаг, я уже знала наверняка, что это он. Еще не видя четко его лица, я уже узнала его по очертаниям фигуры, по тому, как он склонил голову и, кстати, поцеловал меня нежно, но в то же время настойчиво и с чувством. И все это происходило в моем собственном доме, где находились мои сводные сестры — на верхнем этаже, а в кухне напевала Маргарет, вытирая насухо вымытые тарелки. Только на этот раз его поцелуй не застиг меня врасплох. На этот раз это был взаимный поцелуй.
— Извини, что я задержался. Не мог найти дом.
Оказалось, что он узнал мой телефон у Имилды. Они вместе с Гером в ту ночь ехали за автобусом, чтобы узнать, где мы выйдем, вернуть ботинок и пожелать доброй ночи. Но автобус неожиданно свернул, и они не успели посигналить и потому промчались вперед. К тому времени, когда они развернулись, чтобы догнать нас, автобус скрылся из виду. Они покружили еще какое-то время, надеясь, что он снова появится, но им так и пришлось уехать ни с чем в ту ночь. Но Робби сказал, что все время думал обо мне, к тому же жалко было оставлять без пары такой хороший ботинок, поэтому он решил продолжить поиски. Он вычислил, по какому маршруту ходит автобус, и несколько раз проходил по тем местам в надежде встретить меня и однажды наткнулся на Имилду, возвращавшуюся с работы. Он рассказал ей, что подобрал мой ботинок и теперь хотел бы вернуть его мне.
Имилда сказала, что может сама вернуть мне ботинок (вредина), и тогда ему пришлось объяснить, что ботинок — это только предлог, и на самом деле он хочет встретиться со мной. Тогда Имилда учинила ему допрос — кстати, Робби оказалось восемнадцать, а не двадцать два, как сказал его друг, — и лишь после этого продиктовала ему мой номер. То есть сначала убедилась, что он нормальный парень, и согласилась держать все от меня в секрете — он хотел сделать мне сюрприз. Конечно, всю эту историю он рассказал мне не там, в холле, а потом, когда сказал, что принес ботинок.
— Ну так где же он?
— Кто?
— Ботинок. Ты же пришел, чтобы отдать его мне.
— А, ну да, — смущенно проговорил он. — Алва его забрала, — сказал он. — Я объяснил ей, почему я здесь, и она выхватила его из моих рук и побежала вверх по лестнице, чтобы показать его Э… сестре.
Зачем Алве понадобился мой ботинок? Может, она задумала какую-нибудь шутку? Только не пойму, что здесь смешного. И когда Робби успел узнать ее имя?
— Наверное, ты сказал Алве, как тебя зовут, когда вошел? — поинтересовалась я.
Читать дальше