Антон Фридлянд - Сталинбург

В полупустом троллейбусе на Пашку подозрительно косился какой-то дед с мохнатыми ушами, несмотря на теплую погоду одетый в ватник цвета хаки. Паша вышел на ближайшей остановке, а дед что-то кричал ему в спину, но что именно, разобрать не удалось — двери троллейбуса уже закрылись.

Он оказался на бульваре, заполненном гуляющими — третий день Первомая. Дети несли воздушные шарики с изображением Святейшего Двуглава и лопали сахарную вату в форме ядерных грибов. Взрослые хлебали пиво из пластиковых стаканов, а некоторые прикладывались к бутылкам «Столичной» и «Сталинки» — водка в правоверные праздники отпускалась по специальной цене: не три рубля двенадцать копеек как обычно, а два пятьдесят. Балалаечник в расшитой алыми звездами косоворотке и с таким же алым рылом исполнял агитационные частушки. Многие зрители лупили с балалаечником селфи на звездофоны, другие снимали видео. Паша вспомнил про видеокамеру, достал ее из кармана и тоже начал снимать.

Во время прогулки по бульвару он успел заснять немало интересного. Например, медведя в тельняшке и голубом берете десантника, с деревянным автоматом Калашникова на груди (его водили на цепи на потеху публике). А еще — драку за блины возле фургона «Блинок-Воронок» (там Паша купил пару блинов, когда страсти улеглись). А также уличный конкурс на лучший портрет генсека Птушки (вместо красок художники использовали собственную кровь из пальца).

Найдя свободную лавку, под которой, впрочем, спал какой-то пьянчуга, Паша присел на нее и занялся составлением планов на будущее. Нехитрый этот план состоял всего из пяти пунктов, которые не было нужды записывать — легко запомнить:

1. Найти Матвея

2. Сообщить ему об эвакуации

3. Залечь на дно

4. Выйти на связь с реб Лейбом

5. Бежать из Сталинбурга

Как приступить к первому пункту? Паша припомнил всех немногочисленных местных знакомых, которые могли помочь ему в поисках. Их оказалось всего трое: Всеволод Корчагин, отец Лаврентий и Баррикада. По понятным причинам первые двое отпадали. Где живет Баррикада, он не знал, зато ему было известно, где она работает. Ошиваться возле Министерства культуры было небезопасно — там он мог попасться на глаза чекистам, а то и встретить самого Лаврентия. Но другого выхода у него не было.

Купив в газетном киоске карту Сталинбурга, Паша выстроил пеший маршрут до министерства — связываться с таксистами, как и с общественным транспортом, он не рискнул. Навскидку идти ему предстояло около часа, и самый короткий путь пролегал сквозь жилые кварталы, а затем вдоль реки, обозначенной на карте «Сталинка» — так же, как и популярная в народе водка.

Шагая по узкой улочке вдоль однотипных пятиэтажек, он продолжил снимать. Здесь картинка была не такая праздничная, как на бульваре. Вот старуха в цветастом халате, сидя на крыльце, перебирает гнилую картошку в ведре. Вот двое алкашей гонятся за третьим, прижимающим к груди бутылку, а за ними бежит жена одного из них, с бигуди на перегидрольной шевелюре и с обломком швабры в руках. Вот пионеры играют в футбол дохлой крысой, а за ними невозмутимо наблюдает Святой Владимир, намалеванный масляной краской на стене гаража. Вот мужик в семейных трусах и растянутой майке посреди двора разделывает топором неясного происхождения тушу — то ли мелкий барашек, то ли крупная собака. Пятиэтажки сменились бараками, видеть которые в центре города Паше было дико, и тут он уже спрятал камеру в карман — не до съемок, лишь бы убраться отсюда живым и невредимым. Однако вскоре покосившиеся деревянные времянки резко закончились — последняя из них вплотную примыкала к беломраморному дворцу культуры, за которым простиралась широкая набережная, с цветочными клумбами, аккуратно подстриженными газонами и неразлучными парами «скамейка плюс урна», расставленными на равном расстоянии друг от друга.

Первое, что он увидел, выбравшись к реке, была огромная статуя Святого Иосифа, торчавшая прямо из воды — высота ее составляла не меньше сотни метров. Статуя медленно поворачивалась вокруг своей оси, и Паша смог рассмотреть ее с разных ракурсов. Широко расставленные ноги Сталина опирались на палубу непропорционально мелкого крейсера «Аврора», который в свою очередь был водружен на мощную колонну, составленную из сотен торчащих в разные стороны атомных бомб. В правой руке, подъятой над головой, Святой Иосиф сжимал золотой огненный меч, которым грозил всем противникам правоверия. Лицо у него было, как и полагалось по сюжету, довольно грозное — ощетинившиеся усы, плотно сжатые губы и выпученные глаза. Паша долго ощущал на себе его тяжелый взгляд, пока, не оглядываясь, удалялся по набережной от этого монстра.