Макс Фрай - Мой Рагнарёк

– Что бы вы не думали, Макс, но за этим столом нет ни одного безумца. – Мягко сказал незнакомец, только что признавшийся мне в своем божественном происхождении. – Перед тем, как я вошел, вы хотели заказать кофе, помните?

Могу вас обрадовать: это как раз то чудо, которое мне по зубам.

Он ослепительно улыбнулся и эффектным жестом – не то фокусника, не то эксгибициониста – распахнул свое невероятное пальто. Под пальто обнаружился строгий черный костюм – пожалуй, слишком дорогой для комфортного пребывания в демократичном интерьере мексиканского ресторанчика. Я так и не успел разглядеть, откуда именно появилась маленькая чашка, такая же пронзительно-зеленая, как его пальто, потрясшее меня до самых оснований моей смешной души. Кажется, он извлек ее из нагрудного кармана своего элегантного пиджака, хотя я могу ошибаться…

– Это – самый лучший кофе, какой только можно отыскать под этим небом. – Скромно сообщил Аллах. – Точно такой же кофе готовил повар Гаруна аль Рашида – а этот парень вел свой род от верховных джиннов Первой Пустыни!

– Что это за "первая пустыня" такая? – Недоверчиво осведомился я. – Никогда о ней не слышал…

– Вы о многом не слышали. – Резонно заметил тот. – И еще больше успели позабыть. К счастью, ваше неведение не мешает некоторым событиям оставаться свершившимися фактами…

– Да уж! – Прыснул я. Потом осторожно попробовал кофе и расцвел от удовольствия.

– Вы нашли кратчайший путь к моему сердцу! – Проникновенно сказал я. – Вы утверждаете, что вы – наваждение, я вас правильно понял? – Мой собеседник кивнул, и я торжественно закончил:

– В таком случае, вы – наилучшее из наваждений, сэр! Это я вам говорю, как крупный специалист в этом вопросе!

– Ну, наконец-то! – Улыбнулся он. – А я все ждал, когда вы перестанете упорно притворяться обыкновенным человеком, который впервые в жизни столкнулся с необъяснимым…

– Я вошел в роль. – Смущенно признался я. – Знаете, если уж я берусь за дело, я стараюсь делать его хорошо. И поскольку я решил немного побыть старым добрым Максом, которого понесло на прогулку по Берлину, я постарался стать им по-настоящему… Понимаете, тому Максу, который то и дело сталкивается с необъяснимым, нет места под этим замечательным хмурым небом.

Я так старался соответствовать обстоятельствам, что немного увлекся…

– Разумеется, я понимаю. – Кивнул он. Немного помолчал, подождал, пока я сделаю последний глоток – этот воистину божественный напиток отличался от обыкновенного хорошего кофе так же разительно, как настоящие живые цветы от своих чудовищных пластиковых копий.

– Ладно, а теперь вам все-таки прийдется ответить на вторую половину дурацкого вопроса, который я задал вам с самого начала, сэр Аллах. – Улыбнулся я, аккуратно поставив на стол пустую чашку. – По какому такому делу я вам понадобился? Или вам просто надоело, что я то и дело поминаю ваше имя всуе, и вы решили побить мне лицо?

– За мной действительно еще с юности водится смешная привычка поминать беднягу Аллаха по любому поводу: я регулярно посылаю к нему своих горемычных собеседников, вместо того, чтобы просто дружелюбно посоветовать им навестить черта, или отправить их в дальнее путешествие на поиски общеизвестного анатомического органа, как это обычно делается. Кроме того, я периодически возношу ему хвалу, изредка высказываю претензии, и так далее – просто потому, что слово "аллах" всегда казалось мне вполне забавным.

– Да нет, поминайте на здоровье. – Равнодушно отозвался мой собеседник. – Мне все равно, если честно… Я назначил вам встречу, поскольку хочу предложить вам работу.

– Надеюсь, вы не вербуете муэдзинов? – Рассмеялся я. – Предупреждаю: голос у меня всю жизнь был так себе, слабенький, а слух и вовсе дерьмовый!

Я распугаю все население Ближнего Востока… или, по крайней мере, навсегда отвращу этих бедняг от истинной веры.

– Да нет, ерунда какая! – Удивленно возразил он. – При чем тут ваш голос…

– Ну тогда ладно. – Великодушно сказал я. Немного подумал и понял, что мне следует временно притормозить со своими дурацкими шуточками: хорош я буду, если этот красавчик обидится, назовет меня дураком и уйдет, а я останусь, чтобы скоропостижно скончаться от любопытства прежде, чем принесут счет. Я постарался придать своему лицу осмысленное выражение и выжидательно уставился на своего странного собеседника.

– Даже не знаю, как сформулировать, чтобы вы правильно поняли суть проблемы… – Задумчиво протянул тот.