Саймон Грин: Кровь и честь

Демон появился словно ниоткуда в клубах ужасно пахнувшего дыма. Переплетенные ветви кривых деревьев Страны Мрака окутывали его согбенную фигуру. Магистр Ордена колдунов гордо возвышался перед демоном, его черный балахон развевался в легких порывах вечернего ветерка. Яркий свет сценических огней падал на вышитые серебром по черной струящейся материи звезды, луны и магические символы. Колдун сделал выразительный жест, и в его правой руке внезапно появился меч. Разноцветные огоньки замерцали вокруг демона, и колдун отступил на шаг. Меча в его руке больше не было. Он выпрямился в полный рост и воздел руки к небу, требуя внимания, затем произнес заклинание глубоким звенящим голосом. Зрители смотрели затаив дыхание, преисполнившись священного страха от созерцания бело-голубых огней, переливавшихся в руках колдуна. Огни танцевали, громко потрескивая при порывах ветра, не причиняя никакого вреда рукам колдуна. Его голос зазвучал как повелительный рык, и в следующую секунду, после его резкого жеста, демон обратился в рой огней. Изогнувшееся чудовище пожирало яростное пламя, и по рядам зрителей пронесся вздох облегчения. Магистр колдунов повернулся лицом к аудитории и моментально заставил ее умолкнуть холодным немигающим взглядом.

– Вот так падали предо мной демоны Страны Мрака в самую темную годину Лесного Королевства. В этой далекой стране я стоял плечом к плечу с благородным королем Иоанном и его доблестными сыновьями Гаральдом и Рупертом, и все силы тьмы не могли одолеть нас, – Магистр Ордена колдунов опустил руки, и бело-голубые огни исчезли, – окончилась длинная ночь, несметные орды демонов были повержены в прах, а Лесное Королевство выстояло. Иначе и быть не могло, потому что разве не сказано, что зло не может торжествовать над добром и тьма отступит перед светом?

Он громко хлопнул в ладоши, и сценические огни на секунду запылали ярким светом, разгоняя сгущавшиеся тени наступавшей ночи. Когда сияние фонарей вновь померкло, колдун крест-накрест сложил руки на груди. Рукава его черного балахона напоминали при этом перепончатые крылья. Мрачное лицо его стало жестким и отстраненным, холодные серые глаза не мигая взирали поверх голов притихших зрителей.

– Такова, друзья мои, подлинная история великого и достославного Магистра Ордена колдунов, и таков его вклад в борьбу за победу над демонами Страны Мрака. Вот легенда, полная таинственных приключений и коварных козней, благородства и предательства и повествующая, наконец, о неизбежности триумфа добра над злом. Мои добрые друзья… представление окончено.

Он поклонился, а потом повелительно взмахнул левой рукой. Неведомо откуда появившийся дым окутал его и, улетучившись, явил зрителям стоявшего посреди грубо сколоченной деревянной сцены актера в повседневной одежде. Он вышел вперед и низко поклонился. Зрители благодарили его горячими аплодисментами. Великий Джордан улыбнулся, сделав еще один изящный поклон, но зрители уходили как-то уж очень быстро, и лишь немногие из них задерживались возле чаши для сбора платы, чтобы уронить в нее монетку.

Дождавшись, когда последний из зрителей уйдет, Джордан опустился на край сцены и принялся вытирать лицо куском грязной материи. Без тщательно наложенного грима и яркого сценического освещения лицо его выглядело моложе и мягче и уж совсем не казалось надменным. Теперь, когда растворилась, растаяв, точно мираж, окружавшая его во время представления атмосфера таинственности, плечи актера склонились под тяжестью окутавшей его усталости, накопившейся за день. Рукоять меча, которым он пользовался во время спектакля, болезненно впилась ему под ребра, и актер вытащил его из скрытых под платьем ножен. При ближайшем рассмотрении это видавшее виды, покрытое зазубринами оружие совсем не выглядело впечатляющим. Это был самый обычный меч, которому в свое время пришлось немало потрудиться. Джордан зевнул и поежился, чувствуя прохладу. По мере того как лето уступало место осени, ночи наступали раньше, и внезапно поднявшийся ветер был холодным. Актер посмотрел на дымящиеся останки демона: грубо сработанное крепление изрядно выгорело. Над демоном придется потрудиться. Издалека он смотрелся неплохо, но пружина, выбрасывавшая его из-за ширмы, должно быть, сильно проржавела. Уже в третий раз за эту неделю ее заедало. Еще немного, и вся эта чертова пиротехника начнет срабатывать раньше времени. Джордан вздохнул. Да разве дело только в пружине? Просто сам он уже становился староват для того, чтобы скитаться по захолустью, давая редкие представления. В свои двадцать семь он, конечно, не был стариком, но сил переносить эту цепь бесконечных недоеданий, недосыпаний и дорожных лишений у него почти совсем не осталось.