Саймон Грин: Кровь и честь

Наконец все закончилось, в зале стало тихо. Рядом с королем остались только самые близкие люди. Джордан уселся прямо и поправил корону у себя на голове. Эта чертова штуковина оказалась такой тяжелой! Как ни надень ее, все равно одна головная боль, да и только.

Мессир Гэвэйн приблизился к Джордану. Первым законодательным актом новый король назначил рыцаря своим главным телохранителем. Придворным хватило одного взгляда на смертоносную секиру Гэвэйна, чтобы убедиться в гениальности этой идеи.

Граф Родрик встал прямо перед троном. За весь вечер он не произнес ни одного лишнего слова, что совершенно не удивило Джордана. Графу есть что сказать, но все это не для посторонних. Рядом с Родриком стояли граф Вильям и его жена, госпожа Габриэлла. Джордан внимательно наблюдал за бывшим регентом. Потому что если и существовала какая-то реальная угроза его правлению, то исходить она могла только от графа Хоуэрда. Вильям за время своего регентства успел приобрести реальную власть и мог не пожелать отдать ее человеку, которого недвусмысленно назвал недостойным трона. Однако граф держался в рамках, соблюдая приличия, говорил то, что положено, и тогда, когда надо. Джордан молча улыбнулся. Он успел сделать одну важную вещь: разделил дружину регента и поставил командирами отдельных отрядов людей, верных новому королю. На всякий случай.

И наконец, справа от трона стояла Хранительница замка. Рука ее висела на перевязи, голова была обмотана бинтами, отчего Катриона казалась какой-то особенно беззащитной. Она и Джордан во время церемонии обменялись несколькими неуловимыми улыбками. Подумав об этом, Джордан приободрился и вновь улыбнулся. Кроме всего прочего, он приказал удалить от двора госпожу Хетер и отправить ее обратно домой, в Кагалимар. Даже не столько из-за того, что она раздражала его, сколько из-за того, что слишком хорошо знала Виктора, и Джордан не мог спать спокойно, пока она рядом. Лучше, чтобы она находилась подальше. Ну а раз ее нет, то король может обратить внимание на кого-нибудь еще… Джордан и Катриона улыбнулись друг другу.

«Думаю, я хорошо все устроил», – с удовлетворением подумал он.

– Сейчас, когда церемония окончилась, – сказал Родрик, – полагаю, что мы могли бы немного поговорить без свидетелей, ваше величество.

– Да ну? – ответил Джордан. – Мне так не кажется, – Он со злорадным интересом наблюдал, как лицо графа покрывается краской гнева. – Если вы хотите что-нибудь сказать, Родрик, прошу вас. К чему такая чрезмерная осторожность? Вы в кругу друзей.

– Очень хорошо, – твердо сказал Родрик, взяв себя в руки, – между вами и мной существовала договоренность относительно того, что произойдет, когда вы займете трон. Вы дали мне слово…

– Конечно, конечно, – согласился Джордан, – я согласен на то, чтобы вы стали моим главным советником, следовательно, вы им станете. Однако, как мне кажется, слово «советник» имеет вполне определенное значение. Я всегда рад выслушать ваш совет, Родрик, а вот решать, воспользоваться им или нет, мое и только мое дело. Покуда вы будете об этом помнить, я не вижу причин прерывать наше обоюдно полезное сотрудничество.

– Есть нечто такое, что, я думаю, вызвало бы большой интерес у придворных и дворянства, – произнес Родрик.

– Могу себе представить, – согласился Джордан, – вот только уверены ли вы, что разглашение тайны принесет вам пользу?

Граф смотрел Джордану прямо в глаза. Гэвэйн напрягся, казалось, он готов броситься на Родрика. В конце концов граф натянуто поклонился и сказал:

– Я приложу максимум усилий, чтобы мои советы оказывались полезны вашему величеству. А сейчас, я прошу прощения, у меня много дел.

– Да, конечно, – согласился Джордан, – скоро ведь погребение Аргента?

– Да. Могу ли я руководить организацией похорон, ваше величество?

– Разумеется, – сказал Джордан, – он ведь был вашим другом. К тому же с ним так обошлись, что он, пожалуй, искупил все свои грехи. Может, теперь к нему наконец придет покой.

Родрик снова поклонился и покинул зал. Никто не проронил ни единого слова, пока тяжелая двойная дверь не захлопнулась за графом. Затем Вильям испытующе посмотрел на Джордана.

– Он может стать очень опасным врагом, государь. Родрик имеет огромное влияние и на дворянство и на купечество.

– Я знаю. Поэтому он будет очень хорошим советником, если мне удастся поставить его на место. Вильям поднял бровь:

– Вы так же думаете и обо мне, государь?