Стив Эриксон - Врата Мёртвого Дома

Затем они отправились в путь на запад.

Как только они вышли на равнину, Икариум взглянул на Маппо.

– И что бы я делал без тебя, мой друг?

Сеточка морщин, обрамляющая глаза Трелла, вздрогнула, затем он уныло улыбнулся, подыскивая ответ.

– Наверное бы, погиб.

Как только парочка достигла края пустоши, называемой Яг Одан, перед ними появилась огромная, девственно чистая степь.

Молодая вдова, крепко сжимающая в руках небольшую глиняную фляжку, вышла из юрты ведуньи и двинулась в сторону заливного луга, простирающегося вокруг поселения. Небо над головой было пустым и, как казалось женщине, безжизненным. Ее обнаженные ступни передвигались очень медленно, поскольку большие пальцы постоянно цеплялись за высокую траву.

Пройдя тридцать шагов, она остановилась и опустилась на колени. Взглянув на широкую виканскую равнину, женщина опустила руки на большой живот, ощутив ими теплую гладкую поверхность кожи.

Поиски были завершены, а выводы – неизбежны. Ребенок, находящийся внутри, был... пуст. Будто вещь, лишенная души. Перед мысленным взором женщины появилось бледное, покрытое потом лицо ведуньи, чьи слова шелестели, словно ветер. «Даже колдун должен иметь душу. Дети, на которых они предъявляют права, абсолютно ничем не отличаются от всех остальных детей. Ты понимаешь? То, что растет внутри тебя... не имеет ничего. Ребенок был проклят, и причины тому известны только духам.

Ребенок, находящийся внутри тебя, должен быть предан земле».

Она откупорила фляжку. Сначала будет боль, а затем – прохладное онемение. Ни один человек в лагере не будет свидетелем этого события, все глаза закрыты от стыда.

На северном горизонте повисла завеса шторма. Женщина не видела его раньше: вздымающийся столб приближался и рос. Вдова поднесла флягу к губам.

Внезапно через плечо протянулась чья-то рука и схватила ее за запястье. Молодая женщина закричала и в ужасе обернулась назад. Это была ведунья. Она тяжело дышала, а широко раскрытые глаза смотрели в сторону штормовых облаков. Фляжка упала на землю. Со стороны лагеря появились фигуры, бегущие в сторону двух женщин.

Вдова посмотрела на морщинистое лицо старухи и заметила на нем страх, а также... надежду. – Что? Что случилось?

Ведунья, по всей видимости, просто не была способна говорить. Она продолжала пялиться в сторону севера.

Штормовые облака уже поглотили ближайшие холмы. Вдова развернулась и тяжело вздохнула. Это облако при ближайшем рассмотрении вовсе им не являлось... Грозное природное явление оказалось на самом деле скоплением огромного количества черных насекомых, которые приняли форму человеческой фигуры. Судя по всему, она медленно двигалась в их направлении.

Вдову охватил ужас. Несмотря на боль, она выдернула запястья из крепкой хватки ведуньи, чуть не сломав себе кости. «Мухи! О, подземные духи, это же мухи!» А рой все приближался, превращаясь в колышущий ночной кошмар.

Ведунья издала мучительный вопль, будто дав возможность излить страх тысячам страждущих душ. Через несколько секунд старуха упала на колени.

Сердце молодой женщины заколотилось, словно молот, когда разум мелькнул внезапной догадкой.

«Нет, это не мухи. Вороны. Вороны, так много воронов...» А глубоко внутри ее чрева зашевелился ребенок.

Араки, в Пан'потсун Одан

Бхиларды, на востоке от Неноз Одан

Кан'елды, на северо-востоке от Убарид

Дебрахлы, в северных регионах

Дхиз'бахлы, в Омари и холмах Нахал

Гралы, в предгорьях Эхрлитана книзу от Пан'потсун

Кхерахн Дхобри, в Гелинской равнине

Кхундрилы, к западу от Неноз Одан

Парду, к северу от Гелинских пастбищных угодий

Семки, в Карасских холмах и степях

Титанси, к югу от Сиалка

Трегины, к западу от Санимона

бхок'арала, кричащие крылатые обезьяны, живущие на скалах (в простонародье)

бхок'арал, в единственном числе

кровавая муха, жалящее насекомое

блохи чиггер, гонимые ветром блохи пустыни

дхенраби, большое морское плотоядное животное