Евгений Титов - Игра в мечты

Дачу было не особо жалко, хоть и работал он над проектом «Загородный отдых» почти полгода. Заказ был мамин, она просила. Представить себя под яблоней или вишней, даже в цвету, откуда мог запросто свалиться на голову червяк или гусеница, какнуть воробей, он долго не мог, как ни силился. Когда о переоформлении дачи уже договорились (деньги по расписке, а бумаги на пятачок земли и щитовую кухоньку – через председателя месткома), в гости с жареными пирожками, похожими на булыжники, зашла соседка.

Закрутила, запутала, заморочила, оплела, подхватила, оттащила в сторону, в тёмный угол, в глухую подворотню, надела мешок на голову и ударила тупым тяжёлым предметом прямо по темечку. Проект «Мамина благодать» назавтра превратился в «Соседское счастье». За три утренних часа она успела передоговориться с кем надо и оформить участок на себя. Мама слегла и теперь жила только силою мысли мечтателя.

Он никак не мог представить, что люди могут быть такими коварными, неблагодарными, могут копошиться в твоей жизни, заглядывать тебе за пазуху – нет ли там чего, что плохо лежит.

По большому счёту ему ничего особенного в жизни и не нужно. Книги, тишина, ну, допустим, ещё поездки в какие-нибудь культурные общественные профсоюзные здравницы, немного подлечиться, послушать шум моря или помочить вечером в тёплой воде у берега белые распухшие ступни, поиграть в шахматы с интеллигентным молчаливым человеком в тени террасы. Собственно и всё. Почти всё, потому что одно желание он таил даже от себя, изредка извлекая его на свет, чтобы моментально затолкнуть обратно во мрак подсознания, страшась его, как воды. Ему нравилось, ах, боже, как это сказать – смотреть на симпатичных девушек. Вот. И всё, без комментариев, пожалуйста. Ему просто иногда нравилось на них смотреть. Только смотреть. Как тогда на турбазе.

Он всё же сумел, намечтал. Редкий случай, стопроцентная удача! Сентябрь. Зарядили дожди, и ему дают просроченную «летнюю» путёвку на все выходные. Конечно, Володя в раздевалке сразу ему сказал, что мечтатель – лопух, что никому сейчас путёвки эти не нужны, ведь год не грибной, да и картошку все начали потихоньку копать, а погода на турбазе как в заводской душевой: грязь, слякоть и плесень. «Домики, заметь, не отапливаются – ночью дуба дашь». Но мечтатель-то знал, почему во внутреннем кармане пиджака вдруг появилась путёвка! Погода? Погода, если вы, товарищ Владимир, не знаете, меняется! Да ещё как!

В субботу с такой силой брызнуло солнце, что к обеду на площадке стали играть в волейбол, а два рыбака забросили глупые удочки и достали пиво. Турбаза действительно была полупустая. В домике он оказался один, без посторонних глаз, лишних расспросов и выслушивания тягомотных рассказов о чужих трудовых, армейских, любовных подвигах или количествах выпитого накануне.

От свалившегося, хоть и давно запланированного и рассчитанного счастья (вымечтывал путёвку давно, с мая, но чувство было, как от свалившегося), он даже запел в домике. Не Лещенком, естественно. Мурлыкнул, пропетушил о соловьиной или берёзовой роще и музыкально пошутил, как было модно – в строчке припева вместо «с полей» исполнил «налей», и немного покраснел про себя. «Впереди у жизни только даль! Полная надежд людских дорога!»

Было чудесно! Погода, природа, гороховый суп и гречка с запахом тушёнки на обед, шорох листочков на деревьях после него. Поредели, пообносились берёзки. Неумышленно, пока стоял, любуясь тучами вдалеке, сосчитал на одной триста пятьдесят два листика минус один, который слетел в последнее мгновение.

Он гулял по дорожкам и намечтывал весёлый Новый год. Так, непрочно, слегка, как на отдыхе может себе позволить сочинить незамысловатый этюдик для начинающих, например, Ботвинник, Смыслов или Таль.

Дорожка поворачивала от речки в гору к столовой, мимо танцплощадки, делая петлю вокруг домиков. И он собирался, додумав месторасположение последних трёх шаров на новогодней ёлке, полежать часок в комнате с захваченной книгой из «Библиотеки приключений и научной фантастики», как заметил на скамейке у детской площадки девушку.

Она сидела, красиво подперев рукой подбородок, склонившись, словно упругая ветка орешника, смотрела на реку и лес, ничего вокруг себя не замечая. Мечтатель был так поражён этой картиной, что остановился. Девушкам, как он помнил всегда, ещё со школы, полагалось всё время двигаться, смеяться, перешёптываться с подружками, танцевать, петь или хлопотать на кухне, готовить, наконец. А может, он никогда не обращал внимания на молчаливых одиноких девушек? Или таких вообще не бывает на свете? Осталась только одна- единственная, которая сидит сейчас в двадцати шагах от него…