Стивен Кинг: Лори

— Хорошая идея, — сказал Ллойд. — Так держать.

В девять часов он насыпал в манеж два слоя наполнителя для лотков — он понял, что завтра ему нужно будет купить еще наполнителя бумажных полотенец — и опустил Лори в манеж. Она уселась, глядя на него. Когда он принес ей воды в чайной чашке, она полакала немного и улеглась, все также смотря на него.

Ллойд разделся и лег спать, даже не позаботившись о том, чтобы расстелить кровать. У него был опыт, который говорил ему, что если он это сделает, то утром обнаружит одеяло на полу.

Сегодня он сразу уснул и не просыпался до двух часов ночи, когда его разбудил пронзительный визг.

Лори лежала и скулила. Ее морда застряла между двумя перекладинами манежа. Она была как заключенный в камере-одиночке. На наполнителе было несколько колбасок. Ллойд рассудил, что в такой поздний час на Оскар Роуд не будет прохожих, которых может оскорбить вид мужчины в трусах и в полосатой майке, поэтому он надел тапки и вывел своего гостя (так он до сих пор думал о Лори) на улицу. Он посадил ее на подъездную дорогу. Она немного побродила, понюхала птичий помет на асфальте и помочилась на него. За это Ллойд ее похвалил. Теперь она сидела и смотрела на пустую темную дорогу. А ее новый хозяин смотрел в небо, на звезды. Он подумал, что никогда не видел так много звезд, но решил, что все-таки видел. Очень давно. Он попытался вспомнить, когда ему доводилось в последний раз быть на улице в 2 часа ночи, и у него не получилось. Он смотрел на Млечный Путь, как зачарованный, пока не осознал, что он засыпает, стоя на ногах. Он занес щенка обратно в дом.

Лори внимательно смотрела, как он меняет наполнитель. Желание взять ее в кровать усилилось, когда он посадил ее манеж. И он решил забрать ее к себе в спальню. Несмотря на то, что в статье «Итак, вы завели щенка!» говорилось, что это плохая идея.

Щенок в кровати! Автор (Сюзанна Моррис) начала недвусмысленно: «Если вы однажды пошли по этой тропинке, повернуть назад будет сложно». И подниматься посреди ночи и искать эти маленькие коричневые колбаски в кровати, в которой спала его жена, ему очень не хотелось. Это не только расстроило бы его (если не ввело в депрессию), но также ему пришлось бы менять постельное белье. А этого ему сейчас очень не хотелось.

Он вошел в комнату, которую Мерин называла своим логовом. Большинство ее вещей стояли на своих местах, потому что, вопреки настойчивым советам сестры убрать все это, Ллойд пока был к этому морально не готов. Он старался избегать этой комнаты с того момента, как Мерин умерла. Он даже старался не смотреть на фотографии, висящие на стене.

У Мерин никогда не было iPod, но был CD- плеер, который она брала с собой два раза в неделю на групповую разминку. Сейчас он лежал на полке, над ее маленькой коллекцией музыкальных альбомов. Он открыл заднюю крышку. Батарейки были в порядке, никакой коррозии. Он пробежался глазами по дискам и остановился на «Hall and Oates», потом его взгляд остановился на «Величайших хитах» Джоаны Баэз. Он вставил диск и с удовлетворением захлопнул крышку. С плеером он улегся в кровать. Лори перестала скулить и теперь внимательно за ним наблюдала. Ллойд нажал кнопку «ПРОИГРАТЬ» и Джоан Баэз запела «The Night They Drove Old Dixie Down». Он положил проигрыватель на свежий наполнитель. Лори обнюхала плеер и улеглась рядом с ним. Ее нос почти прикасался к наклейке с надписью «СОБСТВЕННОСТЬ МЕРИН САНДЕРЛЕНД»

— Это сработает? — спросил Ллойд. — Я надеюсь, черт возьми.

Он вернулся в кровать, засунул руки под подушку, туда, где было прохладно, и продолжил слушать музыку. Когда Баэз запела «Forever Young», он чуть не расплакался. Так предсказуемо , подумал он. Прямо-таки клише.

Потом он уснул.

Начался октябрь, лучший месяц в году в Нью-Йорке, где они жили с Мерин, до того, как он вышел на пенсию. Ллойду октябрь казался лучшим и здесь, во Флориде. Жара спала, но дни все еще были теплыми, и морозные январские ночи были еще впереди.

Разводной мост на Оскар Роуд вместо пятидесяти разведений в день, создавал водителям трудности не больше дюжины раз за сутки. Машин на дороге с каждым днем становилось все меньше и меньше. Ресторан Каймэн Ки Фиш Хауз открылся после трёхмесячного перерыва. Туда можно было ходить с собаками, на так называемый щенячий дворик. Ллойд часто брал с собой Лори, когда ходил туда. Он брал ее на руки, в тех местах, где дощатый настил зарос высокой травой, а потом возвращал на дорожку. Она легко семенила своими маленькими ножками между карликовыми пальмами, которые для Ллойда создавали препятствие: ему приходилось нагибаться, чтобы пройти под толстыми, тяжелыми листьями пальмы. Он всегда боялся, что ему на голову упадет какая-нибудь крыса и запутается в его волосах, но этого никогда не происходило. Когда они приходили в ресторан, Лори смирно сидела около его ботинка, подставляя морду солнечным лучам. Иногда Ллойд поощрял ее ломтиком картофеля-фри из своей тарелки. Официантки восхищались ей и всегда гладили ее серую дымчатую шерстку, когда проходили мимо.