Владимир Дэс - Боль (сборник)

«Это не мы, а Конец Света уничтожит нашу цивилизацию за общие наши грехи».

Женщины, однако, вовремя поняли, что к чему, и, не дожидаясь Конца Света, придуманного мужчинами, решили их опередить и устроить Конец Света на женский манер.

Только не для всего человечества, а лишь для тех, кто довел его до жизни такой. Так они и сделали.

Но не как толпа диких варваров, не с удушениями, четвертованиями и сожжениями на кострах, что с ними нередко проделывали их обожатели, а как принято в цивилизованном обществе.

Было расследование всех безобразий, затем суд – с обвинителями, защитой и присяжными. Все признали, даже адвокаты, ведущую роль мужчин в планомерном уничтожении всего живого на Земле.

Вина была доказана и юридически обоснована.

Всех мужчин сочли подлежащими уничтожению, но, учитывая смягчающие обстоятельства – ведь они не сами выбирали, кем им родиться, мужчинами или лучшей половиной, то есть женщинами, смертоубийство заменили ссылкой.

Мужчин посадили на космические корабли и разослали по туманностям и черным дырам Вселенной, где еще только зарождается материя.

Пока они очухаются, пока снова создадут материальную базу для уничтожения тех мест, куда их сослали, пока остатки доберутся до Земли, глядишь – человечество, точнее, лучшая его половина, поживет хоть немного в царстве всеобщего счастья и благоденствия.

Мира и благополучия вам, планета Земля и ее разумные сестры.

Любовь – самое эгоистичное из женских чувств.

Влюбившись, женщина делается эгоисткой до самых корней волос.

Причем при этом она совершенно не осознает этой перемены в себе.

Наоборот, все вокруг кажутся ей закоренелыми эгоистами и, конечно, дураками.

Кроме любимого мужчины.

Потом эгоизм проходит, а за ним и любовь. Исчезают вокруг дураки. И женщина опять становится обыкновенным человеком.

Гаснет огонь. Опять дождь, сырость, серые будни.

Так я рассуждал в своей машине поздним вечером, возвращаясь с отвратительного свидания с не менее отвратительной мне теперь женщиной.

Я ехал по осенней улице, сам не зная куда.

Мне не хотелось домой.

Там меня ждали жена, теща и собака. Из всей семьи рада мне будет, пожалуй, только собака. Но и от этого радости мало.

Женщина, которой я последние два года отдавал часть жизни, сегодня сообщила, что изменяет мне.

Причем сообщила легко и просто. С чувством честно исполняемого долга.

В минуты откровенности она уверяла меня, что, если когда-нибудь мне изменит, я первым об этом узнаю.

В ее представлении после такого обещания я должен был до земли, низко-низко поклониться ей и пустить слезу умиления от этакой небывалой добродетельности.

Ей казалось, будто это – верх порядочности.

Мне же сегодня думалось, что она просто стерва.

Я женат, она замужем.

Что нас влекло друг к другу? Что мы искали и что хотели себе доказать?

Неужели все это стало возможным только благодаря мнимому благородству, которое мы наперебой демонстрировали друг другу?

«Ты первый об этом узнаешь…» Вот и узнал.

Осчастливила…

Зато я первым, а не десятым и даже не вторым узнал, что эта сука переспала с кем-то, кроме меня и мужа.

Понимаете: первым, а не вторым!

Какое счастье…

В общем, настроение у меня было преотвратное.

Я без цели и толку колесил по городу и вдруг, проезжая мимо автобусной остановки, увидел элегантную пьяную женщину с красивыми распущенными волосами. Она пыталась поймать машину.

Машина, которой она махала особенно отчаянно, так и не остановилась.

«Ага… – подумал я. – «Ты первый узнаешь». Что ж, подвезем». Я остановился, приоткрыл дверцу, как заправский левак, и спросил, выглядывая из салона:

– Куда?

Она наклонилась ко мне, поправляя то и дело сползающий шарф на голом плече, и сказала, махнув рукой куда-то вперед:

– Туда.

– Садитесь, – сухо, по-деловому ответил я.

Она, достав из сумочки сигареты, выбрала одну, зажала ее в губах и только после этого села.

Она была по-настоящему пьяна, но и чертовски красива.

Я помог ей прикурить.

И, осторожно вырулив, поехал прямо, как она и показала.

Ехал и молчал.

Она затянулась несколько раз. Потом оглядела машину и, повернувшись ко мне, указательным пальцем уперлась в мой подбородок.

– Ты что такой сердитый?

Я убрал ее пальчик и ничего не ответил.

– А-а… – протянула она. – Похоже, тебе рога наставили.

Я вздрогнул и нажал на тормоз.

Читать дальше