Алексей Борисов - Приключения чувств, или Три истории про любовь

И поэтому вот теперь, двадцать лет спустя, все мои шансы на благополучную семейную старость благополучно идут ко дну: сумбурно выстроенный моей фантазией матримониальный корабль зияет огромной пробоиной. Из доверчиво распахнутых иллюминаторов вырываются предсмертные пузыри воздуха, фистула парового свистка издает прощальный писк…

Наверное, что-то отразилось на моем лице. Во всяком случае, Ирина подскочила ко мне, схватила за руку:

– Да ты что? У тебя – сердце?

– Нет, нет, так, ерунда какая-то. И за кого же она вышла замуж?

– Как за кого? За моего отца, за кого же! – Ирина с недоумением уставилась на меня. – Ну, учились они вместе…

– Да, да, вот как оно бывает! И как же ее зовут? – пыхтел я, и девушка с нарастающей подозрительностью следила за мной.

– Кого?

– Твою маму.

– Галина Даниловна, – значит, ее звали Галей! Что ж, хотя бы теперь буду знать. – Да с чего это мы вдруг о моих родителях? Слушай, ты сам-то как без женщины обходишься? Не семьдесят же тебе, в конце концов, лет! Серьезно? Давай я тебя познакомлю с одной маминой подругой. «Ягодка опять», разведена, кассир в банке, своя квартира, сын кончает школу, бюст – второй размер, минимум целлулита!

– Ира, я тебе в отцы гожусь…

– Ну и что, что в отцы! Сколько тебе? Под пятьдесят? И того-то нет! В твои годы наши киноартисты мальчиков в фильмах играют и на студентках женятся! А ты…

– Ты слишком молода, чтобы говорить о таких вещах…

– Почему молода? Ваше поколение вечно так! Как гены месить, так вам и первокурсницы вполне трахабельны, а как слово сказать, так сразу «молодо-зелено». Вон у нас один препод – каждые шесть лет женится на девчонке со второго курса. На первом – подбирает, на втором – женится. И ей хорошо – учиться беспроблемно, и ему неплохо. Как она универ кончает, разводятся. А ты – «молода», – к счастью, Ирине пришло время бежать к стиральной машинке, и я смог перевести дух. Пустота и какое-то отупение постепенно заполняли меня. Все рухнуло – надежды, расчеты, все хрупкие соломинки, за которые я пытался уцепиться.

Ее звали Галей, и она вышла замуж. У нее – семья. Может, действительно, принять предложение? Грудь второй размер, минимум целлулита – заманчиво! И, главное, как все просто! Никаких мук, метаний, многочасовых дежурств у дверей и подъездов! Познакомят! Сведут!

– Слушай, я же знаю, что ты не того, – продолжает кричать из ванной Ирина так громко, что, наверное, слышно у соседей. – Не голубой! Я же вижу, как ты на мои ноги смотришь!

– Ирина, как не совестно!

– А почему должно быть совестно? Нормальное явление! – Ира вновь возникает из ванной, встряхивая руками мокрую простыню. – У меня – красивые ноги, – с экспозиционным поднятием бедра ставит ступню на табуретку, рассматривает мокрое полотнище на свет, словно невзначай покачивая коленом в метре от моего лица, и я почти с ужасом замечаю, что мои глаза, как маятники, загипнотизировано следуют за движением этой девичьи узкой, безукоризненно обтянутой шерстяной материей коленки. – Ну, так что? Знакомить? Или… Чего такого я не могу понять?

– Что любви по знакомству не бывает…

Ира даже немного растерялась. Потом хмыкнула:

– Может, и верно. Так я ведь и не про любовь… Как съездил-то?

– Нормально.

– Какой-нибудь симпозиум по методологии преподавания ученикам третьего класса природоведения?

– Почти. Конференция по экологии полярных морей.

– А ты-то как в такой теме оказался?

– Совершенно случайно. Лет двадцать назад сел в электричку до города Диксон, а обратного билета в кассе не оказалось.

– Ну и?

– Ну и ничего! Приходится теперь вот по всяким конференциям и семинарам мотаться. На пенсии покоя не дают! Да ты вот еще предлагаешь жениться на кассирше с минимумом целлулита, – потом я еще долго не мог понять, смеется ли она надо мной, или нет, с недоверием выспрашивая, правда ли, что я по полгода жил сам-пять с лайками на метеорологической станции и плавал на настоящем атомной ледоколе. – И в водолазном скафандре нырял при минус тридцати? – восклицала она, рассматривая фотографии.

– Это на воздухе минус тридцать. В воде теплее.

– А я-то все думала, откуда у тебя столько ракушек! Так это все правда?

– Что – правда?

– И нерпу ел?

– Ел, ел! – ворчливо подтверждал я.

– Ну, и как она?

– Да никак!

– А с виду… – она критически озирает мою физиономию, – да, видуха у тебя, честно говоря, совсем не как у методиста станции юннатов. Не случайно я тебя за маньяка приняла. Слушай, бороду можно пощупать? Вау, и правда жесткая! С тобой и целоваться-то, наверное, опасно для кожных покровов! Получается, ты у нас настоящий Паганель. Персонаж Жюля Верна! Я тебя так и звать буду, можно? А давай, ты придешь к нам в группу и ребятам все расскажешь!