Через час работы косилка в руках Кирилла зачихала, задергалась, а потом зачадила невкусным дымом и сдохла. Вадим Викторович обернулся на звук умирающей техники, потянул ноздрями едкую гарь, и в носогубных складках проступило саркастическое: я это предвидел.
Косилку списали, а когда на следующий день Кирилл вызвался докосить траву «папиным» триммером, тесть искренне удивился:
– Ты вчера уже покосил, спасибо.
Кирилл побродил по саду и сбежал в деревенский магазин. Купил там две бутылки пива и, употребив их в одиночестве, задумался о том, что все время натыкается на какую-то прохладцу, державшую его от Вадима Викторовича не то чтобы на расстоянии пули, но уж точно на дистанции острого клинка.
Так прошел первый летний сезон в новой семье, а осенью молодожены поехали в Испанию. Купались в море, гуляли по старым городам, любовались мощной южной природой…
…Чем гуще росла трава, тем беспокойнее становился Вадим Викторович, который и косьбу бросить не мог, потому что во всем любил порядок, и перепоручить это занятие было уже некому. К середине лета трава стала почти равноправным членом семьи, потому что обсуждали ее чаще, чем многих родственников, а ругали даже больше, чем власть.
А трава все не унималась. Она не только заполонила весь нежный, выпестованный заботливыми руками Вадима Викторовича газон, но угрожала уже цветам и даже кустарникам.
Нередко трава становилась причиной глупых ссор, потому что Вадим Викторович хоть и выруливал сам на травяную тему, но к любым советам и предложениям относился очень нервно.
– Я сегодня читала, – говорила за ужином тёща Элеонора Ивановна, что вокруг нас сплошные мутации. Да и сами мы падем скоро жертвами этих трансгенных изменений. Наверняка и трава эта мутировала после какого-нибудь кислотного дождя.
– Лена, что ты несешь! – возмущенно давился едой Вадим Викторович, – как газонная трава за одну зиму может мутировать! Что за бред! Убери лучше бардак на кухне!
Ужин заканчивался в напряженной тишине, и Элеонора Ивановна уходила переживать на кухню.
Вообще Элеонора Ивановна по паспорту была Еленой, а по сути, просто тетей Леной, но представлялась всем в возвышенном, как ей казалось стиле, потому что причисляла себя к людям, почти постигшим глубину метафизики и тонко сопереживающим еще не понятому современному искусству. При всей склонности к философской мысли и даже потусторонним темам у Элеоноры Ивановны были удивительно развиты два житейских свойства. Вокркг нее неуловимо, но постоянно возникал удивительный бытовой срач, с наибольшей силой расцветавший на кухне. Чистые, только что убранные Лерой столешница и стол как по воле всемогущего факира начинали незаметно зарастать какими-то крышками, банками, немытыми кастрюлями, тарелками с остатками еды, конфетами и надкушенными сухарями, не очень чистыми тряпками. Аккуратный Вадим Викторович годами пытался бороться с этим уникальным явлением и даже кричал на утонченную Элеонору Ивановну:
– Лена, мать твою, когда ты наведешь порядок на кухне!
Элеонора Ивановна обижалась, плакала, замыкалась на время в себе, но победить в ней этот уникальный талант было невозможно. Кирилл с Лерой даже устраивали тайные эксперименты: убравшись на кухне, засекали время, и подглядывали из комнаты за возникновением беспорядка. В среднем процесс занимал примерно час.
– Может, мысли о потустороннем так проступают в нашем реальном мире? – спрашивал Кирилл у своей жены и получал маленьким кулачком в бок.
Другой поразительной способностью Элеоноры Ивановны было умение слышать и контролировать абсолютно все, что происходит в доме. Приняв в кресле вальяжную позу, она листала очередную эзотерическую книгу и, казалось, была очень далеко от мира кастрюль и ложек, но стоило Кириллу спросить у Леры, будет ли она яичницу, как из комнаты немедленно откликалась Элеонора Ивановна:
– Яйца в холодильнике, свежие. Только помойте обязательно, – отвечала она на незаданный ей вопрос.
– Спасибо, Элеонора Ивановна, хорошо, – обреченно благодарил зять и думал: коллоритнейшая женщина!
Не признавая мутации, Вадим Викторович накупил, тем не менее, книжек про «культурные» травы и пытался вычислить, что могло случиться с его любимым газоном.
Приблизив с помощью очков буквы к своему сознанию, он внимательно изучал опыт известных специалистов, что-то подчеркивал и даже выписывал важные тезисы в специальный блокнот, а потом выходил в сад, и сделав жесткий рот, остервенело косил подросшую траву.
Читать дальше