Глория Альварес - Узы брака

Дейн молчал, боясь заглушить слабый зов надежды.

— Мы составили расписание встреч, обойдясь без помощи адвокатов и судей. Мне казалось, ты должен узнать об этом.

Надежда вспыхнула и разгоралась с каждой секундой.

— Зачем? — резко осведомился он. — Ты ясно дала понять: это не моя забота.

— Вовсе нет! Неужели ты не понимаешь? — Ее голос понизился до шепота.

Она взяла Дейна за руки, и это прикосновение обожгло его грубоватые ладони. Он издал приглушенный, сдавленный стон, который обнадежил Каролину. Теперь Дейн наверняка выслушает ее, а может быть, даже поверит…

— Ты был прав во всем. Я вела себя как трусиха. Мне не верилось, что люди способны измениться, и потому я боялась…

— А теперь? Уже не боишься?

— Боюсь, конечно, но не Брэдфордов и не воспоминаний о своем первом браке. Я разобралась в своих воспоминаниях, и они перестали ранить меня.

— Чего же ты боишься теперь, детка? — Его голос по-прежнему звучал грубовато, но Каролина поняла: он ловит каждое ее слово.

Она глубоко вздохнула, прикусила губу и подняла голову, глядя ему в лицо. На глаза навернулись жгучие слезы. Только бы он поверил! Каролина поднесла ладони Дейна к губам и поцеловала кончики его пальцев.

— Боюсь, что ты не дашь мне второго шанса. Боюсь, что ты никогда не узнаешь, что такое дом и семья. Боюсь… — она осеклась и сжала его руки: — что ты не вернешься, что не сможешь или не захочешь любить меня, что мы состаримся друг без друга. Дейн, я так сожалею о том, что случилось!

Две слезы, блестящие и прозрачные, покатились по ее щекам.

— Перед расставанием ты сказал, что я должна научиться прощать. Ты был прав. Примирение с Брэдфордами стало только началом. Ты нужен мне, Дейн. Только теперь я поняла, что тебе можно доверять. Придя в себя, я обнаружила, что ты вовсе не хотел обидеть меня — тобой руководила любовь ко мне и Квенту. Мой сын страдал, а я не понимала этого.

Дейн, я люблю тебя. Принимать решения мы должны вместе. Мы вместе будем воспитывать Квентина — ему необходим отец. Будем строить семью. Пожалуйста, вернись домой.

Вот и все. Она произнесла самую длинную и трудную речь в своей жизни, признала свои ошибки и попросила прощения. Теперь ей оставалось дождаться ответа.

— С одним условием, — наконец произнес он. — Я не намерен довольствоваться малым. Я хочу получить все сразу — тебя, Квентина, его братьев и сестер. Я буду твоим мужем, любовником, отцом твоих детей. Отныне и до конца жизни.

Ее глаза вновь увлажнились. Не в силах говорить, она молча кивнула и внезапно оказалась в его объятиях. Дейн осыпал поцелуями ее губы, лоб, щеки, прижал ее к своей твердой груди, запустил пальцы в волосы. Он был требователен и настойчив, и опасения Каролины вмиг растаяли.

Дейн целовал ее жадно и нетерпеливо, Каролина с радостью отвечала на поцелуи, приоткрывала губы и льнула к нему, ощущая, как борода Дейна покалывает ее подбородок. Еще никогда она не чувствовала себя такой желанной и любимой.

— Как я соскучился по тебе! — прошептал Дейн, уткнувшись в ее волосы. — Я думал, больше мы никогда не увидимся.

— Когда Бо сообщил, что ты не стал слушать его, я растерялась, — произнесла Каролина. — Без тебя моя жизнь потеряла смысл. Я не знала, что буду делать, если не сумею вернуть тебя.

— Я вернусь только в том случае, если ты выйдешь за меня замуж. — Дейн взял ее лицо в свои ладони и всмотрелся в глаза. — Ты согласна, Каролина? Быть моей женой в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас?

— Да, да! — Ее глаза наполнились слезами радости. Дейн вернется домой!

Разжав объятия, Дейн вынул из скрипичного футляра серый фланелевый мешочек и высыпал на ладонь его содержимое.

— После отъезда из Коттедж-Крик я побывал на рудниках Северной Каролины. Эти камешки — рубины, а вот это золотой самородок. Я представлял их в виде обручального кольца на твоем пальце. Ты потерпишь неделю, пока ювелир изготовит его?

Она кивнула:

— В таком случае я успею подготовить скромную свадьбу. Но я даю тебе всего одну неделю — дольше я не выдержу.

— Я тоже, дорогая. — Сжав в ладони три камушка, Дейн обнял ее. Я никак не мог забыть о тебе. Последние три недели моя жизнь была пуста.

— Знаю. Разлука измучила меня. Для меня нет на свете ничего важнее, чем ты.

— Теперь я твой. Бродяга с Миссисипи наконец-то решил остепениться. — И он вновь поцеловал ее.

У Каролины закружилась голова, она поплыла куда-то среди пышных облаков. Она забыла обо всем, кроме Дейна, волшебных прикосновений его губ, мечущегося языка, вихря ощущений, охватившего ее.