Татьяна Федорова - Дженга

После вчерашнего «подвига» с вейпом, когда сегодня я опоздала на географию и зашла в класс, одноклассники наградили меня более заинтересованными взглядами. Кристина обернулась и взяла у меня корректор, громко потрясла им и, наклонившись над тетрадкой, старательно что-то исправила. Возвращая его, спросила:

– Ну как, попало дома?

И даже недослушав мой ответ, повернулась и продолжила что-то писать, скорее всего алгебру – она была следующей.

А я уставилась на спину Макса. Только вам я расскажу о своем большом секрете. Если любовь – это то, что я думаю, то я влюблена. Я поняла это внезапно. Ничего не предвещало. Мы столпились у расписания, наслаждаясь фактом замены, еще и еще раз смотрели, как в графе вместо алгебры и геометрии были три раза география и четыре раза физкультура. Если что, Лариса Ивановна у нас вела математику. Я стояла за Максом и выглядывала из-за его плеча, встав на цыпочки. Я довольно высокая и всегда приятно, когда по росту кто-то доминирует. Со спины напирали шокированные и возбужденные одноклассники, и я невольно оказалась прижата к спортивной спине. Макс пах божественно!

Наша классная Олечка зашла к нам на физру и предупредила, чтобы все, уходя домой, посмотрели замену на неделю, а толстенькая Аня Чурсина, предпочитавшая на урок приходить без формы, эхом отрикошетила: «Замена математики». Этого было достаточно, чтобы весь класс с гиком устремился к расписанию, небезопасно толкаясь на лестнице. Классуха еще что-то орала вдогонку, но наши возбужденные самцы, наскакивая друг на друга с гиком, конкурирующим с криком обезьяны-ревуна, неслись вниз. Поэтому Макс после физры стоял передо мной в белой футболке с мокрым треугольником на спине, и от него исходил целый ароматный коктейль. Гурман различил бы в нем запах ванили и немного лаванды, нотки бергамота с легким послевкусием кедровых орешков. В общем, это была любовь с первого запаха. Позже я заметила, что школьная одежда сидит на нем особенно ладно, и что плечи у него не торчащие, как у подростка, а мышечно округлые. А еще, что шуточки Макса не всегда плоские, а иногда, бывает, даже заходят, и что списывает он как-то харизматично, не унижаясь, и что голос у него настоящий, без фальши, и иногда на уроке он задает вполне разумные вопросы. В общем, его образ с каждым днем обрастал новыми достоинствами. Я даже завела страницу дневника, в который вносила списком его плюсы.

Теперь я целыми уроками смотрела на его спину, следила, как от движения рук под пиджаком двигались его лопатки, и от этого за моей костлявой грудиной наблюдался небольшой круговорот в направлении по часовой стрелке. Мне нравилось это мое новое качество – тайно и безнадежно влюбленная неудачница. Мои «истории перед сном», которыми я обогащала свою невзрачную действительность, получили своего реального героя. Теперь не нужно прописывать в деталях образ моего спутника в вымышленных приключениях – это был он, плотный, сенсорный, вечно гогочущий, румяный Макс.

Домой идти не хотелось, к середине дня лужи были подсушены ветром, и им же серые питерские тучи разорваны на клочья, в извилистые прорези загадочно выглядывало бирюзовое небо. Я люблю птиц, они похожи на меня. Тихо спрятались в кустах и кронах и оттуда наблюдают за нами. Вы пробовали когда-нибудь высмотреть в густых ветвях маленького певуна? Сколько ни смотри в сторону звука, ничего не увидишь, создается эффект поющего дерева. Мне нравится вести диалог с ними.

– Не правда ли, он хорош? – спрашиваю я их, а в ответ целый консилиум:

– Дорогая, он тебе не подходит.

– Ты разобьешь сердце, будет больно.

– Ну что вы, это же по-весеннему!

Птицы очень милые!

Я прошлась по парку, почки на кустах вывернулись маленькими кульками, вот-вот раскроются, на каштанах они крупные, как бутоны роз, и уже готовы зажечься зелеными свечками. Руки еще немного холодит апрельский воздух, а спину вовсю прогревает солнце. Я привыкла гулять одна, наблюдать, как меняется небо, как загорается на закате золотой крест на куполе церкви, как черные, с еле заметным павлиньим отливом, грачи ходят по влажной, покрытой нежным зеленым ворсом земле и выискивают первых зазевавшихся насекомых. Любила сочинять истории про людей, встречающихся мне на пути. Мальчик лет четырех переносит с дорожки на траву длинных, как лапша, дождевых червяков, захватив их палочкой за живот, а мама сидит на скамейке с телефоном в руке, периодически поглядывая поверх него на сына.