Марина Власова - В тихом омуте

Адвокат – Олег Владимирович, как представил его профессор – сделал себе пометки в блокноте. Предупредил, чтобы без него Ника никакие протоколы и другие бумаги не подписывала.

– Вероника, вот вам мой номер телефона. – Олег Владимирович протянул свою визитку. – Пожалуйста, не стесняйтесь, звоните, если вам понадобится моя помощь. Я имею в виду, если понадобится вас сопровождать или проконсультировать по телефону. Я всегда на связи. Или, если вам так удобнее, будем поддерживать связь через Романа.

Адвокат бросил взгляд на профессора, и продолжил:

– Что ж, тактику выберем следующую. Во-первых, будем настаивать, что здесь не было предварительного сговора, а, напротив, было подстрекательство к совершению преступления со стороны… тех малознакомых вам лиц; во-вторых, у нас не кража, а лишь покушение; на сумму менее 1000 рублей. На суде пригодится хорошая характеристика с места учёбы. Роман Алексеевич нам ее обеспечит.

И, пожалуйста, не расстраивайтесь так. Все это можно уладить. Отделаемся административкой.

И, повернувшись к Роману Алексеевичу, добавил:

– А по нашему предыдущему вопросу все готово. Электронкой скину тебе: ознакомишься, если все устроит, дадим делу ход в таком виде.

Вероника не знала, о чем речь, а пояснять для неё не стали. Вникать в чужие дела было невежливо, и Ника сделала вид, что не слушает.

Уже уходя, в дверях, пожимая руку профессора, адвокат вымолвил:

– Очень рад был познакомиться с вами, Вероника. Примерно так я вас себе и представлял.

Ника смутилась, а мужчина продолжил:

– Рома мне о вас рассказывал. Обязательно звоните, если будут вопросы! Всего хорошего!

Едва за адвокатом закрылась дверь, девушка устремила вопрошающий взгляд на профессора:

– Это что сейчас было? Почему он так сказал?

– Видимо, хотел быть любезным.

– Постойте-ка, вы… рассказывали ему обо мне?

– Думаю, что без посторонних мы все же можем общаться на «ты»…

– Хорошо… И при каких обстоятельствах ты рассказывал ему обо мне?

Со вздохом неизбежности объяснений, мужчина ответил:

– Олег – хороший юрист. Он будет моим представителем при разводе.

– То есть… вы разводитесь?

– Да, Ника, я развожусь. Прежде в этом не было необходимости, и даже напротив: статус женатого мужчины играл мне на руку. Но в этом маскараде больше нет смысла. И Олег будет представлять мои интересы при разделе имущества.

– И почему же? То есть, это, наверное, не мое дело… но почему вы разводитесь?

– Очень просто: я встретил тебя.

– Меня? Вы разводитесь из-за меня? Вы хотите сказать, что я виновата ещё и в том, что вы бросаете свою жену и… кажется, у вас есть ребёнок?

Мужчина заметно помрачнел и отстранился:

– Точнее, был ребёнок. Об этом очень сложно говорить, даже по прошествии нескольких лет. Да, у нас была девочка, дочка. Но… она заболела, и врачи ничем не смогли ей помочь… сказали, лейкемия, агрессивная форма. У меня так и стоит ее образ перед глазами, как она лежит на больничной койке, худенькая и бледненькая такая…

– Мне очень жаль. Сколько ей было?

– Два с половиной. Знаешь, после ее ухода… будто вся жизнь рухнула. Было трудно понять, зачем вставать и заниматься какими-то делами, трудно найти во всем этом смысл… Тогда и наша с женой совместная жизнь закончилась. Мы просто перестали понимать друг друга, разговаривать. Она переехала обратно к родителям. Мы не общаемся, не знаю точно, чем она сейчас занимается… Так что, семья перестала существовать задолго до встречи с тобой. Остался только штамп в паспорте.

– … и кольцо, которое ты исправно носил.

Он слегка скривил губы в улыбке:

– Заметила? Значит, тебе не все равно.

Она опустила глаза, смутившись:

– Все видели кольцо, это же не секрет. А вот вчера, в день конкурса, кольца не было.

Он кивнул, одобрив наблюдательность Вероники:

– Вчера мне хотелось откровенно поговорить с тобой. Я продумывал наш разговор до мелочей. Оставил кольцо дома, чтобы оно не смущало тебя. Но… тебя привёз к университету Николай, к тому же с опозданием. Худшие подозрения по этому поводу тут же засели в голову, так что, кажется, я вёл себя как влюблённый дурак.

– Да уж, машину можно было вести поспокойнее. Страшно было рядом сидеть.

– Прости. Как-то надо было избавиться от лишних мыслей. Говорю же: влюблённый дурак.

Профессор сделал паузу. По выражению лица видно было, что он сомневается, стоит ли говорить то, что собирается. И, решившись:

– А вот скажи-ка мне лучше, почему же ты с сомнительными лицами с раннего утра тусовалась, а не на Логане с тем милым парнишкой – Колей – каталась? Поссорились? – приторно-участливо спросил профессор. Но, ожидая ответа, весь напрягся, как струна.