Елена Сафина - В тихом омуте

Глава 1

Звук сообщения, пришедшего на телефон, вывел меня из состояния легкой нирваны. Я нехотя приоткрыла глаза и покосилась на мобильный, чей экран уже успел потухнуть и лежал себе на журнальном столике, как ни в чем не бывало. Видимо я не заметила, как задремала, потому что вокруг уже стемнело, зажглись фонари вдоль садовой дорожки, а ускользающее тепло последних осенних дней успело уступить место промозглой ночной прохладе. Зябко подернув плечами, кутаясь в плед, я приподнялась, протянула руку и взяла телефон. Наверное, стоит сказать спасибо тому, кто ненароком умудрился меня разбудить, потому что уснула я не в самой удобной позе в подвесном плетеном кресле в саду.

Сообщение пришло от моего редактора и по совместительству подруги Маши:

«Жаль прерывать твой отпуск, но возможно тебя это заинтересует. Ссылки на документы отправила тебе на почту» – значилось в сообщении.

На самом деле, назвав отпуском мое нынешнее безделье, Машуня, конечно же, мне польстила. Пару недель назад в издательстве вышла моя новая книга и, неплохо пополнившийся, в связи с этим, счет в банке, позволили мне устроить себе небольшой перерыв. Идея для нового шедевра снизойти на меня не спешила, и я не придумала ничего лучше, как придаться лени. Совсем уж бесполезным мое существование в последние дни все-таки не было: например, я, наконец то, посадила розы в саду, едва не пропустив положенные сроки уходящего сезона. Розы все еще цвели, но я подозревала, что посадка под зиму вряд ли придется им по душе. Тем не менее, каждый раз проходя мимо цветущих кустарников, меня переполняло чувство гордости за совершенный подвиг. Гордиться чем-то – вообще приятно, жаль только, что не так часто мне это удается.

Еще я затеяла уборку в доме, но мой энтузиазм заглох где-то на уровне средней полки шкафа, в котором я решила навести порядок и выбросить все, к чему не прикасалась последние года три. Вещей оказалось слишком много и с каждой из них была связана своя история, что, в купе с нахлынувшими воспоминаниями, очень замедляли процесс уборки. Прав был тот человек, который изрек, что, решив избавиться от каких-то вещей, – не приведи Вас Бог начать их рассматривать. Точностью формулировки похвастать не могу, но суть ее что-то в этом роде.

В целом все остальное время я проводила в уютном плетеном кресле в саду, наслаждаясь последними теплыми днями, время от времени перечитывая любимые книги в компании с чашкой горячего чая. Наверное, в таком же ритме я могла бы пребывать и дальше, но, если Маша решила прервать однообразие в моей жизни, ничего против я не имела.

Попав наконец-то ногами в тапочки, я поднялась и прошла в дом. Время – одиннадцать вечера. Уснуть сейчас вряд ли получится. Я сварила кофе и устроилась с ноутбуком за барной стойкой.

Непрочитанных писем в почтовом ящике было предостаточно, но игнорируя их я открыла последнее от Маши. Никаких примечаний, только ссылки. Сделав глоток кофе, я отставила чашку в сторону и пальцы привычно запорхали по клавиатуре. Несколько фотографий не самого лучшего качества, ссылки на статью в новостной ленте, скриншот интервью… На первый взгляд ничего необычного. Многие истории так заканчиваются, не успев начаться. На одной из черно-белых фотографий деревенская улица, переметенная снегом так, что дорога едва угадывалась. Вдоль улицы с обеих сторон неровными рядами стояли деревянные домишки, утопающие в сугробах. На забор палисадника под тяжестью снега склонялись голые безжизненные ветви, некогда цветущей сирени. Жизнь словно остановилась. На обесцвеченной фотографии дома казались почти что черными, словно после пожарища. Возле одного из домов – покосившаяся дровница, вызывающая уважение своим противостоянием земной гравитации. В целом запустение на лицо, а еще хандра, навеянная безликим зимним пейзажем. Глядя на фотографию казалось, что она была сделана лет тридцать назад, но, если верить дате на обороте – в феврале этого года. Я снова перевела взгляд на фотографию, пытаясь понять, что с ней не так. Вся атмосфера кадра в целом казалась застывшей декорацией к спектаклю – нарочито небрежной, но все равно какой-то не живой.

Пробежав глазами статью под фото, я откинулась на спинку стула, задумавшись. Содержание вполне себе соответствовало посредственной газетенке с посредственными представлениями о сенсациях. А возможно, что новость об утонувшей девочке и была той единственной сенсацией для масштабов глубинки, где умудрилась затесаться деревушка под названием Оршинский Погост.