Хельга Петерсон - С именем ветра

– Э-э-э… привет, – неуверенно протянул Шейн, всё еще держа руку навесу. – Я тут подумал…

Он не договорил. Сосед окинул Шейна взглядом, и дверь открылась настолько, чтобы впустить человека. И Шейн забыл, что хотел сказать. Рука его безвольно упала.

В проеме стояла девушка. Джинсы были те же, что и всегда, но вместо широкой толстовки обнаружился тонкий трикотажный джемпер, обрисовывающий стройную, гибкую фигуру. Исчезла надетая до самых бровей шапка, и каскад черных, вьющихся волос доставал до талии.

Шейна как будто ударили по голове.

Боже, последний раз он допустил такую ошибку в шестнадцать лет, когда сказал приятелю, что хочет переспать с девчонкой, не зная, что она его сестра. Приятель тогда очень хорошо по нему проехал: ребра болели неделю, а глаз заплыл. Сейчас ощущения были примерно те же, только в этот раз его никто не бил.

Лицо девушки сделалось удивленным. Очень симпатичное лицо, с курносым носом. Шейн не раз пытался прикинуть, сколько же лет соседу, учитывая, что кожа на подбородке оставалась абсолютно гладкой, без намека на подростковый пушок. Сейчас все стало на свои места. Мальчик-подросток с водительскими правами превратился в достаточно взрослую, самостоятельную девушку.

Надо было что-то сказать. Нельзя так долго таращиться, она ведь ждет объяснений!

– Ну, – Шейн откашлялся. – Я подумал, что мы уже достаточно времени провели вместе, ты должна была понять, что я не хочу тебя убить, и можно вывести наши отношения на новый уровень. Если, конечно, там за дверью ты не прячешь ружье.

Девушка снова окинула его взглядом с ног до головы, а потом широким жестом открыла дверь, пропуская гостя внутрь и махнув рукой в сторону кухни. Сама, не дожидаясь Шейна, прошла туда и включила чайник. Шейн вошел вслед за ней. Она стояла, опираясь спиной на рабочую поверхность и скрестив руки на груди. На лице застыл вопрос.

– Шейн Тейлор. Писатель в творческом кризисе, – выпалил Шейн и вопросительно взглянул на девушку.

Она молчала. Открыла было рот, чтобы что-то сказать, но затем лицо её нахмурилось, и она отвернулась к чайнику. Тот закипел и щелкнул. Соседка разлила воду по чашкам, но продолжала стоять спиной к Шейну. Да неужели ей настолько неприятно его общество, что она не может даже культурно его выпроводить?

– Слушай, ладно, я понял, – Шейн попятился к двери. – Тебе дорого твоё уединение, и ты не хочешь его нарушать. Я лучше пойду.

Девушка резко обернулась и протянула руку вперед, указывая взглядом на мобильник, зажатый у Шейна в руках. Для пущей убедительности поманила ладонью. Шейн удивленно протянул телефон, она его выхватила и стала что-то быстро набирать. Потом остановилась, видимо стерла набранное, и набрала снова. Затем протянула телефон, вверх экраном. Там оказались открыты черновики сообщений и написано слово.

«Миледи»

– Что? – поднял бровь Шейн. – Мне полагается сделать реверанс?

Девушка закатила глаза и снова стала что-то печатать.

«Так называют меня братья. Детская кличка. Это сарказм..»

Шейн взглянул на её мешковатые джинсы и большие тапки в виде крокодилов.

– М-м… ну да… – хмыкнул он. Она снова развернула к себе телефон.

«И вообще, собеседник из меня так себе.»

Взгляд её опустился, она принялась изучать ногти на свободной руке.

Ситуация была… странная?

– Ты не… ты не говоришь? Вообще? Давно?

Девушка нахмурилась, затем выпрямилась во весь свой небольшой рост и гордо расправила плечи.

«Уже месяц. А дальше как повезет. Ты знаешь, где дверь.»

Она отдала телефон и, не оборачиваясь, вышла из кухни.

Вот и разгадка последней тайны. Всё оказалось так просто, Шерлок Холмс застрелился бы от скуки. Но Шейн Тейлор всего лишь писатель с любопытством семидесятилетней бабули. Любопытство заставило его сунуть нос в чужие дела, а фантазия не переставала рисовать небывалые развязки сюжета. А это всего лишь девушка без голоса, которую достали любопытные зеваки, и она попыталась спрятаться от них и зализать раны. И сейчас она ждала, что он, как все другие, с облегчением воспользуется возможностью уйти.

Шейн взглянул на кружки с чаем возле чайника. Нет, убегать он не станет. Ситуация странная, но не ужасная. За последние дни он понял, что одиночество давит на нее, а человека нельзя бросать в таких обстоятельствах.

Мистраль сидела в гостиной на диване и напряженно ждала, когда же хлопнет входная дверь. Она действительно только что указала этому красивому, высокому мужчине на дверь? Неужели у неё на фоне всех предшествующих событий повредился мозг? Но нет, с мозгом всё в порядке, даже слишком. Будь она хоть немного глупее и наивнее, могла бы зазывно взмахнуть ресницами и разогнать свою тоску. Но она не наивная, уже нет, и не глупая. Мира не может заставить человека из жалости оказывать ей внимание. Жаль, очень жаль.