Энди Брок - Жгучая клятва сицилийца

— Что с ней? — Вьери сделал шаг вперед, и Лия невольно посторонилась, пропустив его в небольшую прихожую.

Она проскользнула мимо него, таща за ошейник собаку, и прошла на кухню. Вьери последовал за ней.

— Хотите чаю или кофе? — спросила Лия, стараясь обрести равновесие. — Алкоголя в доме нет.

— Нет, спасибо. Ничего не надо. — Чем дольше он смотрел на Лию, тем больше убеждался, что дело серьезное. — Так что же все‑таки с Харпер? Она больна?

— Хм… не совсем. — Лия отвернулась и стала наливать воду в чайник.

Вьери в два прыжка оказался рядом, положив ей руку на плечо и развернув к себе.

— И что это значит?

— Это значит, что она не больна в обычном смысле слова.

— Ради всего святого, Лия, перестань говорить загадками. — Его раздражение и беспокойство росли с каждой секундой. — Или ты немедленно говоришь, что с твоей сестрой, или я поднимусь наверх и выясню сам.

— Нет! — Лия схватила его за локоть. — Не делайте этого. Ей нужен покой.

— Тогда объясни, в чем дело.

— Я не могу! — Вырвавшись из его хватки, Лия отодвинулась к стене. — Я пообещала Харпер, что буду молчать.

— О чем? — У него в ушах зазвенело. — Лия, считаю до трех.

— О ребенке! — выпалила она. — О господи, Харпер меня убьет.

Но Вьери ее уже не слышал. Кровавый туман застилал глаза. Он сжимал и разжимал кулаки, дрожа от ярости.

Ребенок? Стало быть, Харпер беременна или по крайней мере была беременной. Он зажмурился, осознавая, что произошло неизбежное. Иначе почему Харпер в постели? Почему Лия так извивалась, отказываясь говорить? Чувствует себя виноватой?

В голове роилась тысяча вопросов. Когда это произошло? Почему он не приехал раньше? Зачем эта проклятая гордость удерживала его? Почему он вообще отпустил Харпер?

Но отвратительнее всего была мысль, что история повторяется. Он наступил на те же грабли. Ослабил самозащиту. Пустил в сердце сначала Донатэллу, а теперь Харпер. И его снова предали.

Вьери задыхался от злости, пытаясь перевести дыхание. Лия что‑то говорила. Наверняка она помогла сестре все организовать. Он не мог на нее смотреть. Но Лия ничего для него не значит. А вот Харпер… о боже, его соблазнительная, обворожительная Харпер. Неужели она действительно сделала это? Есть только один способ все выяснить.

Вьери решительно направился к лестнице на второй этаж. Лия встала у него на пути, прижав к груди руки.

— Нет, Вьери, вам нельзя туда.

— Отойди, Лия.

— Доктор велела ей побольше отдыхать.

— Я сказал, отойди подобру‑поздорову.

Собака вскочила с подстилки в углу и угрожающе зарычала.

Не обращая внимания на обоих, Вьери пошел наверх. Лия закрыла собаку на кухне и поплелась следом.

— Пожалуйста, Вьери, умоляю вас. Не расстраивайте ее. Я знаю, мне не следовало вам говорить, но теперь, когда дело сделано…

Дело сделано, вот, значит, как. Вьери взялся за ручку двери спальни Харпер. Затем повернулся и, бросив на Лию уничижительный взгляд, повернул ручку и вошел в спальню.

Громкий стук в дверь и лай Тимми вывели Харпер из дремотного состояния. Она слышала, как Лия открыла дверь. А следующий звук поверг ее в шок. Мужской голос, низкий и нетерпеливый. Вьери! Нет, этого не может быть. Скомкав в руках край одеяла, она решила, что ошиблась. Вот что значит постоянно грезить о человеке. Так можно домечтаться до слуховых галлюцинаций. Но затем знакомый голос донесся уже из кухни. Сомнений быть не может. Он здесь, в ее доме.

О боже! Харпер отчаянно пыталась собраться с мыслями. Что он здесь делает? Харпер не хватало воздуха. Она заставила себя успокоиться, хотя бы ради ребенка. Но мозг лихорадочно работал: как она посмотрит на него, что скажет? Она надеялась, что Лия задержит его внизу, дав Харпер возможность подготовиться к встрече.

«Я беременна, Вьери и собираюсь воспитывать ребенка сама», — мысленно репетировала она. Звучит слишком самонадеянно.

«Мне кажется, что любое решение относительно будущего ребенка должно оставаться за мной», — составила она в голове новую фразу. Черта с два он согласится с этим. Но прежде чем ее измученный мозг придумал новый аргумент, она услышала, что на кухне происходит заварушка. Тимми рычал, Лия умоляла, Вьери сердился. Вернее, был в ярости. Он поднимался по лестнице. Харпер буквально ощущала исходящую он него ярость, которая приближалась вместе с ним к двери. Через мгновение дверь распахнулась.

Вьери свирепо на нее уставился. Харпер подтянула одеяло к подбородку, словно оно могло ее защитить. Ничто в мире не могло защитить ее от надвигающейся грозы.