Клэр Коннелли - Капитуляция в брачную ночь [litres]

– Я знаю, черт побери, что я сегодня сделала! – взвилась Эммилин. – Ни завтра, ни послезавтра ничего не изменит. Если я тебе хоть немного небезразлична, уйди, пожалуйста.

Он пристально смотрел на нее несколько мгновений, затем кивнул, поднялся и вышел из комнаты, тихо притворив дверь. Эммилин же показалось, что дверь с грохотом захлопнулась.

Ну? Она выразилась весьма недвусмысленно. А чего она ожидала? Чтобы Пьетро подхватил ее на руки и отнес в постель? Уложил бы ее и поглаживал по спинке, пока она не заснет? Это невозможно. Он обманул ее доверие. Он лишил ее возможности ухаживать за отцом и быть с ним до конца.

Она сделала еще глоток кофе, наблюдая, как лунный свет танцует на вершинах холмов, окружающих поместье. В детстве она так любила скатываться с них зимой на санках.

Странно, но она перестала чувствовать связь с Аннерсти, которую всегда считала нерушимой. Вместо этого ее воображение рисовало фруктовые сады и ветшающий дом.

Эммилин спала урывками и утром чувствовала себя совершенно разбитой. Подойдя к зеркалу, она увидела бледную физиономию с мешками под глазами, но ей было все равно, как она выглядит. В доме осталась только прислуга, а мисс Мейвис и не в таком виде ее лицезрела. Эммилин натянула джинсы и свитер. Погода была еще теплой, но девушка ощущала холод внутри.

Когда Эммилин окончила школу и отказалась от поступления в колледж, чтобы заботиться об отце, она переехала из старой детской в более просторные апартаменты, которые ей больше подходили. Большинство молодых людей ее возраста уже покидали родительский дом и начинали самостоятельную жизнь. Апартаменты состояли из спальни, гардеробной, большой ванной, в которой она ощущала себя героиней романа «Унесенные ветром». Кроме того, у нее был небольшой кабинет и гостиная с прекрасным видом на озеро. Она направилась к окну, чтобы полюбоваться пейзажем, который всегда ее успокаивал, когда поняла, что она не одна в гостиной.

На диване сидел Пьетро. Вид у него был слегка помятый и всклокоченный, но от этого не менее привлекательный. Эммилин не могла глаз от него отвести, словно он был решением всех проблем, лишивших ее покоя и сна.

– Доброе утро, – как ни в чем не бывало поздоровался он бархатным баритоном.

Эммилин на мгновение зажмурилась. Что за наваждение? Это ее любимый? Нет, это друг ее отца и лжец в придачу.

– Что ты здесь делаешь?

– Я остаюсь с тобой.

– Я же просила тебя исчезнуть из моей жизни, – напомнила она.

Пьетро поднялся с дивана и подошел к Эммилин почти вплотную.

– Я люблю тебя, – просто сказал он. – Где ты, там и я.

Эммилин негодующе фыркнула.

– Тебе не нужно больше притворяться. Папа умер. Все кончено. Ты сыграл свою роль до конца. Прекратим эту игру.

Пьетро никак не отреагировал на вспышку. Он просто сказал:

– Тебе нужно поесть.

– Я не голодна.

– Ты ужасно выглядишь.

В ее глазах вспыхнул опасный огонек.

– Так же как при нашей первой встрече? Я такая, какая есть, Пьетро. И не пытайся меня переделать.

Пьетро с трудом сдерживал рвущийся наружу гнев. Тем не менее он заставил себя улыбнуться.

– Я хотел сказать, что ты выглядишь так, словно плохо себя чувствуешь, – поправился он. – Ты, похоже, похудела с момента возвращения. Пожалуйста, поешь.

– Это мой дом, черт возьми. И я делаю что хочу.

С этими словами она выскочила из гостиной, утирая катившиеся из глаз злые слезы.

Дни следовали один за другим, как в тумане, и походили один на другой, как близнецы. Пьетро всегда был рядом, наблюдая за Эммилин, хотя не навязывал свою компанию. Он по-прежнему спал на неудобном диване в гостиной. Через неделю Эммилин смирилась с его присутствием в доме и в глубине души даже радовалась, что он рядом.

Ее мир перевернулся со смертью Кола, а Пьетро, как никто другой, дарил утешение и оказывал поддержку. Даже частые визиты лучшей подруги Софи не унимали боль в тоскующем сердце.

Эммилин практически не разговаривала с Пьетро, за исключением дежурных приветствий и замечаний о погоде. Тем не менее его присутствие странным образом успокаивало и ободряло. Эммилин понемногу приходила в себя, но ей претила мысль, что это благодаря Пьетро.

Спустя месяц после смерти отца Эммилин, вернувшись домой, застала в гостиной поверенного отца, который беседовал с Пьетро.

– Мы все обсудили, – твердо сказал Пьетро. – Имение целиком переходит к Эммилин.

Она помедлила на пороге, недоуменно нахмурившись. Что все это значит? Затем вошла и вежливо улыбнулась адвокату, не обратив ровно никакого внимания на озабоченного Пьетро.