Ольга БрусниГина - Сладкая Льдинка

— А, если это был на самом деле бандит, — поинтересовался Виталий, — и девушке грозит опасность?

— Не похоже. Уж больно они мило ворковали меж собой — голубки! Этот фраер, как настоящий джентльмен, перед ней выплясывал — двери открывал, за ручку держал.

— А она?

— Что она. Сумку хвать и давай там рыться, проверять все ли на месте. А потом, довольная и счастливая с друганом своим в тачку сели и уехали.

— В какую тачку?

— В какую и полагается — большой черный джип с тонировкой.

Виталий вдруг заговорил сам с собой:

— Ну, и где я теперь искать ее буду? Снова загвоздка!

— У меня спроси. Я за скромную оплату… — оживился бармен.

Виталий положил на стойку зеленую бумажку.

— Слушаю!

— Номер машинки пиши.

— Спасибо!

— Погоди!

— Что-то еще?

— Они в пути. Я своими ушами слышал, что чудо- men собирался домой. У него там толи сходка, толи слет, а может и вовсе разборки какие-то. Он так и сказал: «На преследования надо к четвергу, борьба будет жаркая, считай, весь округ участвует».

— А Юлия?

— Так он ее с собой звал. А она будто только этого и ждала.

Номера не местные. Пятьдесят первый регион был далеко на севере и значился Мурманской областью. Это даже если очень стараться, где за час можно обзавестись другом с другого конца страны?

Виталий недоумевал. Он же не знал великого Юлькиного таланта — знакомиться быстро и в любом месте.

Пока его рассуждения привели к выводу, что пять часов в самолете с одной пересадкой, не вписываются в плотный график его трудовой деятельности.

— Серый! — набрал он номер хорошего знакомого, — номер машинки пробей.

— Без проблем! Диктуй!

Бывший служитель закона, переквалифицировавшийся в агента охраны частной фирмы, нередко выручал его.

Через час он уже располагал сведениями о прекрасном во всех отношениях человеке, действительно проживавшем в далеком северном городе. Спортсмен-лыжник-Дмитрий Егоров. Вот, тебе и фраер!

Копаясь в интернете, обнаружил множество фотографий с соревнований по лыжным гонкам, в которых участвовал Егоров. Разглядывал лицо незнакомого человека, сравнивая его с описанием бармена. На крутого «с района» он точно не смахивал — доброе улыбчивое лицо, приветливые глаза.

«Хрен с ней, с работой! За пару дней ничего не изменится. Давно пора взять отпуск!» — пришла в его голову шальная мысль, когда он оставил машину на автостоянке.

Конечно, можно было послать ребят с охраны смотаться туда — обратно, но тогда бы исчезла интрига. Тяга к приключениям, которая добавляет в жизнь азарта — ни с чем, ни сравнимое удовольствие.

В самолет Виталий вошел налегке, обремененный лишь парой банковских карт.

— Дима, — ласковым, заигрывающим голоском нежничала Юлька, поглядывая из под ресниц на новый предмет обожания, — далеко еще?

— Потерпи немного. Понимаю, устала.

— Нисколечко, — возразила та, вырисовывая колечки на запотевшем окне.

Ей впервые было спокойно и уютно. Рядом с этим огромным, и вместе с тем милым, скромным «медведем» ей не нужно было притворяться, строить из себя женщину мечты. Она ловила себя на мысли, что ранее никогда не ощущала подобной легкости не только в общении. В их молчании было куда больше понимания и близости. Она понимала его с полуслова, с полувзгляда. Главное, чтобы эта дорога никогда не кончалась. Лишь бы не спугнуть, не сглазить хрупкое пока что осязание счастья. Впервые она не строила далеко идущих планов со свадьбой, не мечтала о семье и детях. Это за нее сделал Дмитрий, который поставил ее на пьедестал и плясал вокруг него. Для него она была королевой, достойной стихов, почитания и обожания.

— Я буду стараться, чтобы завоевать твое сердце, — словами из дамского романа объявил Дмитрий, ошарашенной Юльке.

Трепетное, чуткое внимание северного гостя, делало из Юльки маленькую девочку, окруженную со всей стороны огромной мужской силой. «Как за каменной стеной» свалился на ее голову внезапно, к превеликой ее радости. Образ плешивого Костика исчез, будто его и не было никогда в ее жизни. Всего за один день ее жизнь сделала крутой разворот, показав, что существуют настоящие мужчины. Дмитрий взамен не требовал ничего, кроме одной мелочи — он хотел видеть ее улыбку.