Валерий Хатюшин - История сердца. Любовная проза

Потом я снял с ее рук варежки. Красивые мягкие пальцы совсем закоченели. Я осторожно их растирал и отчаянно дышал на них, и когда они отошли – согревал в своих ладонях.

Она подняла к глазам часы. Они показывали двенадцать ночи. Мороз уже чувствительно щипал наши щеки и носы. Нужно было возвращаться.

Мы быстро поднялись наверх оврага и увидели, что сквозь деревья просвечиваются ночные огни города, оберегая нас от блужданий в лесу.

Прошло два года. Я окончил школу и получил повестку в армию. После шумных застольных проводов нас, призывников 1967 года, теплым июньским вечером привезли в аэропорт «Домодедово».

…ИЛ-18 медленно набирал высоту. Густой тяжеловесный гул моторов сдавливал слух. Всем телом ощущалась мелкая неприятная тряска. Раньше мне не приходилось летать в самолете, и поначалу ощущение полета показалось довольно муторным.

За стеклом иллюминатора висела ночь, а внизу, освещенная тысячами электрических огней, проплывала Москва. Я расставался с нею надолго, и мне было грустно ее покидать. Мы летели к месту службы, но никто из нас не знал в точности – куда.

Набрав большую высоту, самолет летел на восток. Москва была далеко позади, а внизу сплошным белым покрывалом висели облака, словно лежащие на земле сугробы снега. Над нами было черное небо, усеянное яркими звездами. Но у горизонта небо сияло ярко-малиновым пожаром, а облака окрасились в бледно-розовый цвет. Мы поднялись так высоко, что чуть было вновь не увидели ушедшее за горизонт солнце.

Нам всем было грустно, несмотря на то, что мимо нас ходили по проходу улыбающиеся стюардессы. Было как-то не до них: одни сидели задумавшись или глядя в иллюминатор, другие под монотонный дрожащий шум старались уснуть.

Я смотрел на звезды, на горящий горизонт, на плывущий под нами «снег», а из памяти не выходили последние дни на «гражданке».

…Мы не виделись с Олей несколько дней. Мне показалось, она избегала наших встреч. И вот ранним зимним вечером, когда я стоял у ее подъезда, ко мне подошла Ира, ее подруга и соседка по лестничной площадке. Она знала о наших отношениях и, как я подозревал, завидовала нам.

– Как думаешь, где сейчас Ольга? – спросила она.

– Не знаю, – угрюмо ответил я.

– А я знаю. Она гуляет в парке с ребятами из своего класса.

– Ну и что? – Я старался выглядеть равнодушным.

– Тебе все равно? Она там, а ты здесь…

– А почему тебя это волнует?

– Ну… я ведь вижу… В общем, она не хочет с тобой встречаться…

– С чего ты взяла? – как можно спокойнее, но с помертвевшим сердцем выдавил я.

– Да от нее знаю, – усмехнулась Ира.

– Не ври. Она сама бы сказала. – Мне не хватало воздуха. – Всё интригуешь… – Тяжело вздохнув, я повернулся, чтобы уйти.

– Поверь мне… Это правда.

Не глядя на нее, чувствуя сильную нервную дрожь, я бросил со злобным пренебрежением:

– Слушай, зачем это тебе? Чего ты добиваешься? Тебе надо нас разлучить?

– Постой, не уходи…

– Что еще? – Я стоял к ней спиной.

– А ты не догадываешься?..

– В общем-то, догадываюсь, – повернувшись к ней, произнес я с кривой ухмылкой.

Она подняла ко мне свои большие серые глаза.

– Я люблю тебя, – еле слышно сказала она и потупилась.

И в это мгновение я увидел Олю. Она сошла с трамвая и легкой походкой направлялась прямо к нам. В свете фонарей я разглядел ее загадочную улыбку. Подойдя к нам, она остановилась. Сердце мое отчаянно билось в груди, кровь прилила к лицу, и мне стало жарко.

– Здравствуйте, – сказала она тихим, но звонким голосом.

Меня подстегивало броситься к ней, обнять и говорить, страстно говорить о том, как я ждал ее все эти дни, как измучился, не понимая этой глупой разлуки… Но стоял молча и не шевелясь. Вот мы сошлись взглядами, и она тут же отвела глаза.

– Ты где была? – с хитрой усмешкой спросила Ира.

– О, где я была!.. – воскликнула с улыбкой Оля, сделав шаг к двери подъезда.

– Оля! – не выдержал я и быстро подошел к ней. – Что с тобой?! – закричал я дрожащим от волнения шепотом, крепко сжимая ее плечи. – Почему…

Она поднесла ладонь к моим губам и так выразительно, понимающе посмотрела на меня, что я невольно умолк, отпустил ее плечи и стал тихо целовать руку, прижатую к моим губам.

– Успокойся… – Она отстранилась и вошла в подъезд.

Одиноко застыв, Ира грустно смотрела на меня.

Я резко повернулся и, глядя под ноги, побрел к себе.

Только под утро я смог заснуть…

«Наш самолет следует до Красноярска. Мы летим на высоте девять тысяч метров. За бортом минус двадцать градусов».