Андрей Власов - Раб. Книга первая

– Ха! Ври, да не завирайся!

– Честное слово! Немцы в атаку пошли. А мы, с папой, сидим в окопе, немцев поближе подпускаем. А потом как выскочим, как начнем строчить. Тра-та-та-та. Немцы все падают. А ты знаешь, как вот эта штучка в гильзе называется – капсуль. Понял? Боёк по капсулю бахает, капсуль взрывается, зажигает порох, порох взрывается, пуля, бах, и полетела. Понял? А у меня вот еще что есть…

Дима полез в карман, но тут воспитательница, выходя на кухню за завтраком, увидела, что он зашел в группу в ботинках:

– Дима, это что еще за безобразие! А ну марш в раздевалку, ботинки снимай. Видишь, все дети в тапочках.

Дима Куницын всем рассказывал, что у него папа военный, носит погоны, фуражку с кокардой, часто ездит на стрельбы и берет с собой Диму. А быть военным, в начале 80-х, было очень престижно.

На самом деле, Димин папа был инженером, работал на каком-то заводе, а военным был папин брат, который жил в другом городе. Примерно раз в год он приезжал к ним в гости и привозил Диме гильзы, кокарды, солдатиков, а однажды даже подарил фуражку.

Пока Дима разувал свои ботинки в раздевалке, в группу привели Наташу, симпатичную кареглазую девчонку, с короткой стрижкой «под мальчика». Наташа была довольно озорным ребенком и часто играла с мальчиками в «мальчишечьи» игры: войнушки, солдатиков, морской бой и т. д., хотя и отдавала должную часть внимания и куклам. Она была своей и в «мальчишечьей» среде и в «девчачьей» и, в отличие от всех остальных девчонок, разбиралась в гильзах и знала им цену.

– Наташка, смотри, че у меня есть, – Дима, уже обутый в тапочки, держал на раскрытой ладони две гильзы от автомата.

Наташа не могла посмотреть, что есть у Димы, потому что в этот момент мама стягивала с неё свитер.

– Наташа, не вертись, стань спокойно, – мама достала из Наташиного шкафчика тапочки. – Переобуешься сама, я убегаю на работу.

Наташка, наконец, смогла разглядеть гильзы на Диминой ладони.

– Ха, подумаешь! – воскликнула она и с равнодушным видом стала переобуваться в тапочки. Такого безразличного отношения к своему богатству Дима не ожидал.

– Да ты смотри, гильзы, – он подсунул их под самый Наташкин нос.

Это было не очень благоразумно с его стороны, так как Наташка резко выпрямилась, загребла у него с ладони гильзы и побежала в группу:

– Были ваши – стали наши! У-у! – она показала Диме язык.

– Отдай! – он бросился её догонять.

Наташа ловко бегала среди играющих детей и смеялась над Димой, а тот, со слегка испуганным лицом, никак не мог ее догнать. Наконец, она споткнулась об какую-то игрушку и упала на ковер. Димка тут же навалился сверху:

– Отдай! Отдай, это моё! – он пытался разжать её пальцы, державшие гильзы.

– Не отдам, не отдам, ха-ха-ха! – Наташка вертелась на ковре и хохотала.

Диме, всё-таки удалось разжать её пальцы и забрать одну гильзу, но тут на него налетел Кирилл.

– Ты че девчонок обижаешь, Куница! – он перевалил его с Наташки на ковер и они стали бороться.

– Ах ты, Кирюха – балабуха, ты что по морде захотел? – Димка рванул противника за рубашку и оторвал верхнюю пуговицу.

– Ах, так, – Кирилл схватил его за воротник, пытаясь нанести эквивалентный урон.

Завязалась энергичная возня, противники раскраснелись, никто упорно не хотел сдаваться. После нескольких минут борьбы, Кирилл все-таки подмял под себя Димку и объявил себя победителем:

– Ну что, получил?!

– А чего она мои гильзы забрала? – немного плаксивым тоном оправдывался Димка.

– Да на, твои гильзы, не плач, больно нужно, – Наташка вернула ему оставшуюся гильзу и встала на ноги.

Все остались довольны: Димка получил обратно свои гильзы, Наташка посмеялась над Димкой, а Кирилл защитил «прекрасную даму», что было для него верхом удовольствия.

Дело в том, что после шести лет, Кирилл стал проявлять определенный интерес к противоположному полу. Этот интерес не исчерпывался простым подглядыванием за тем, как девочки писают, благо туалет был общим. Этим, периодически, грешили все, но у него, кроме интереса к женской анатомии, появилось еще какое-то чувство, совершенно не осознанное. Какое-то влечение к противоположному полу, конечно же, совершенно детское и безобидное. Появилось понятие того, что девочка может нравиться, а может не нравиться. Появилось желание играть с теми девочками, которые нравились, желание обратить на себя их внимание и т. д., до чего ещё не дозрели большинство его одногруппников. Его «первой любовью» стала Наташка. Кстати сказать, когда Кирилл «осознал» свои нежные чувства, он стал отворачиваться, когда видел её в туалете, считая подглядывать за ней неприличным, хотя вовсю глазел на других девчонок.