Мелани Милберн - Его дерзкая пленница

Холли двигалась по его кабинету с кошачьей грацией. Тихая, чувственная, опасная. Хотя у нее не было коготков: они были коротко подстрижены, вернее, обкусаны. Юлий заметил это, когда она подняла руку, чтобы убрать волосы от лица. А также заметил белый шрам на ее запястье.

– Откуда у вас это? – спросил он.

Как будто надев маску, Холли одернула рукав, стараясь прикрыть шрам.

– Сломала руку в детстве. Мне пришлось вставлять штифты и зашивать.

Юлий заметил, что на ее лице появилось хмурое, задумчивое выражение. Его заинтриговало, как быстро она переключилась с женщины-вамп на злого мальчишку.

– Хотите осмотреться?

Она равнодушно пожала плечами:

– Все равно.

Юлий собирался поручить Софии устроить экскурсию для Холли, но решил сделать это сам. Так он сможет убедиться, что она не украдет его вещи и не напишет свои инициалы или какое-нибудь бранное слово на предметах антиквариата. И почему он согласился на это? И что случится, когда она окажется вне поля его зрения?

– Я услышал легкий английский акцент, – сказал Юлий, когда они шли по коридору. – Вы родом из Англии?

– Да, – ответила Холли, – мы переехали сюда, когда я была совсем маленькая. Мой отец был аргентинец.

– Был?

– Он умер, когда мне было три года. Я его не помню, так что не нужно говорить все эти сентиментальности и жалеть меня.

Юлий посмотрел на нее, идущую рядом. Она едва доставала до его плеча.

– А ваша мать жива?

– Нет.

– Что случилось?

– Она погибла.

– Как?

Холли удивленно посмотрела на него:

– Разве Наталья не показывала вам мое дело?

Юлию было немного неловко, ведь он не читал его. Он не собирался иметь с этим ничего общего. Помимо Софии, он не общался со своими сотрудниками лично, они делали свою работу, он – свою. Юлий прочитал только список ее преступлений, пытаясь понять, почему она это сделала. Некоторые люди родились уже с определенными склонностями, других что-то вынуждало ступить на криминальный путь. А что произошло с Холли?

– Я бы хотел, чтобы вы сами сказали.

– Она покончила с собой, когда мне было семнадцать.

– Мне жаль.

Девушка небрежно пожала плечами:

– А что насчет ваших родителей?

– Они живы и здоровы. – И сводят его с ума, как обычно.

– А братья или сестры? – спросила Холли после долгого молчания.

Это было ново для Юлия – встретить кого-то, кто не знал о его семье. Неужели у девушки нет смартфона? Выхода в Интернет? Она не читает журналы со светскими сплетнями?

– У меня есть брат-близнец и сестра на десять лет моложе меня.

Девушка остановилась, чтобы взглянуть на него:

– Вы абсолютно одинаковые?

– Да.

В ее глазах блеснул огонек озорства, от улыбки появились ямочки на щеках и все ее лицо преобразилось.

– Вы когда-нибудь менялись местами?

– Несколько раз.

– А ваши родители отличали вас?

– Сейчас да. В детстве – не очень. – В основном потому, что их не было дома большую часть времени. Они были больше заняты своей славой, чем семьей. – А вы? Есть братья, сестры?

– Нет. – Холли опять нахмурилась.

В ее голосе звучала боль. Юлий не думал ее жалеть. У него были твердые представления о том, что хорошо, а что плохо. Закон есть закон. И нарушать его только потому, что у тебя было плохое детство, недостаточно хорошее оправдание. Но что-то в Холли заинтриговало его. Она была как сложная головоломка, и на решение давалась лишь одна попытка. Может, миссия его экономки окажется интереснее, чем он ожидал.

Холли остановилась у окна, из которого открывался отличный вид на английские сады.

– Вы живете здесь один?

– Не считая моих работников, да.

Девушка повернулась и посмотрела на него в упор:

– Довольно много места для одинокого парня.

– Мне нравится пространство.

– Должно быть, вам дорого обходится поддерживать все в рабочем состоянии.

– Я справляюсь.

– Ну, деньги и имущество не впечатляют меня, – сказала Холли, отворачиваясь к саду.

– А что впечатляет?

Она снова повернулась к Юлию лицом и посмотрела на него задумчиво.

– Дайте-ка подумать. – Девушка приложила пальцы к губам, как бы размышляя. – Меня впечатлит мужчина, который знает, как обращаться с женским телом.

У Юлия было чувство, что она проверяет его. Проверяет его мотивы. Собирается выяснить, будет ли он использовать ее? А раньше ее использовали? И что она думает о мужчинах? Что они манипуляторы и нахалы, которые силой навязывают ей свою волю?

Юлий мог быть упрямым, высокомерным, но он был твердо убежден, что к женщинам надо относиться с уважением. Он также выступал против всех форм насилия по отношению к слабому полу.