Мелани Милберн: Ее главная ошибка

Бронте поклялась ненавидеть Луку Саббатини, который безжалостно бросил ее, отказавшись назвать причину расставания. Удастся ли ей ненавидеть его, когда он внезапно вернется в ее родной город?

Бронте старательно разминалась у балетного станка, когда услышала, как открылась дверь студии. Она посмотрела на зеркальную стену, и у нее сердце замерло при виде стоящего на пороге высокого темноволосого мужчины. Бронте испуганно округлила глаза и крепче схватилась за поручень станка. Не может быть! Наверное, ей привиделось. Конечно, привиделось. Неужели Лука?!

Нет, это определенно обман зрения. Такое часто происходит, когда она устает или у нее взвинчены нервы.

Бронте зажмурилась, затем открыла глаза, пытаясь прийти в себя.

Нет, это не может быть Лука Саббатини. Сотни, вернее, тысячи потрясающе красивых темноволосых мужчин могут случайно забрести в ее балетную студию и…

— Здравствуй, Бронте.

«О боже, это он!»

Бронте сделала неторопливый глубокий вдох и расправила плечи, потом повернулась и посмотрела на незваного гостя.

— Лука? — произнесла она вежливо, но холодно. — Я надеюсь, ты пришел не за контрамарками на сегодняшний вечерний спектакль. Их нет.

Темно-карие глаза медленно скользили по ее облегающему костюму. Наконец взгляд Луки остановился на ее губах. Затем мужчина пристально посмотрел на нее в упор.

— Ты красива и изящна, как всегда, — заметил он, будто не слыша ее.

Бронте ощутила дрожь наслаждения при звуках его голоса — низкого, бархатистого, глубокого. Лука говорил с соблазнительным итальянским акцентом. Он выглядел точно так же, как в последнюю их встречу, хотя, возможно, немного похудел. Сейчас этот высокий красавец с блестящими черными волосами и темно-карими глазами возвышался над Бронте, заставляя ее чувствовать себя крошечной куколкой-балериной из детской музыкальной шкатулки.

— И у тебя хватило наглости явиться сюда? — возмутилась она. Ее глаза сверкнули. — Я думала, ты высказал все, что хотел, два года назад в Лондоне.

— Я приехал по делу, — произнес он немного резко, — и решил, что неплохо бы нам еще раз встретиться.

— Для чего? — поинтересовалась Бронте, вздернув подбородок. — Надумал вспомнить прошлое? И не мечтай об этом, Лука. Время и расстояние сделали свое дело. Я наконец забыла тебя. — Она повернулась лицом к балетному станку. — Через пять минут у меня занятия, — не оборачиваясь, бросила Бронте. — Если ты не хочешь очутиться в окружении двадцати маленьких девочек в колготках и трико, я предлагаю тебе уйти.

— Почему ты преподаешь, а не танцуешь? — спросил Лука, уставившись на ее отражение в зеркале.

Бронте нетерпеливо закатила глаза и снова повернулась к нему. Она уперлась рукой в бедро и насмешливо приподняла верхнюю губу:

— Я не смогла прийти на просмотр в театр, вот почему.

Он нахмурился:

— У тебя была травма?

Бронте сдержала злобную ухмылку. Впрочем, разбитое сердце и беременность можно считать травмой, не так ли?

— Да, травма, — решительно ответила она. — Преподавание оказалось наилучшим вариантом для меня. И я предпочла вернуться домой, в Мельбурн.

Лука оглядел старый склад, в котором Бронте и ее бизнес-партнер Рейчел Брум организовали балетную студию.

— Какова арендная плата за это помещение? — поинтересовался он.

Бронте насторожилась:

— А почему ты спрашиваешь?

Лука повел широкими плечами:

— Я вижу здесь инвестиционные возможности. Меня всегда интересует подходящая недвижимость.

Она нахмурилась, пытаясь понять, что скрывается под невозмутимой маской, которую он натянул на лицо.

— Я была уверена, что ты управляешь отелями, принадлежащими твоей семье.

Лука едва заметно улыбнулся:

— Со времени нашей последней встречи я несколько расширил сферу деятельности. У меня прибавилось интересов. Недвижимость за рубежом — беспроигрышное дело; она часто приносит гораздо больше прибыли, чем отечественная.

Бронте поджала губы, стараясь справиться с эмоциями. Она пребывала в совершенной растерянности. Какова истинная цель неожиданного визита Луки? Очень трудно сохранять хладнокровие, если на душе кошки скребут.

— Не сомневаюсь: если ты свяжешься с владельцами склада, они скажут, что он не продается, — произнесла она после небольшой паузы.

— Я уже связался с ними.

Бронте почувствовала, как по ее спине пробежала ледяная волна страха.