Анжела Биссел: Одна душа на двоих

Не успел он постучать, как дверь отворилась и на пороге появилась Барбара Льюис.

Сердце Нико сжалось. Джулия была очень похожа на мать – такая же миниатюрная блондинка. Барбара немного постарела, в уголках рта и вокруг глаз залегли морщинки, но она по-прежнему напоминала Нико ушедшую жену.

Он внутренне собрался, не будучи уверен, как отреагирует на его визит бывшая теща. Конечно, он предварительно позвонил. Несмотря на первый шок, она говорила с ним по телефону вежливо и спокойно. Но Барбара всегда отличалась прекрасными манерами и умела держать себя в руках. Даже на похоронах дочери она контролировала свои эмоции.

Какое-то мгновение она молча смотрела на него, и Нико показалось, что он видит злость в ее серых глазах. Но она сделала шаг навстречу и взяла его руки в свои. Нико понял, что в глазах у нее блестели слезы.

– Нико… – с дрожащей улыбкой сказала она. – Как приятно видеть тебя снова.

Искренняя теплота ее слов поразила его. Он ожидал в лучшем случае прохладного, а в худшем – враждебного приема. Они мало общались до и после похорон Джулии. Нико казалось, что Барбара разделяла точку зрения мужа на произошедшее. Неужели он ошибался?

– Я тоже рад встрече с вами, Барбара, – ответил он улыбнувшись.

Она провела его в просторный главный холл и закрыла дверь.

– Джек у себя в кабинете.

– Вы предупредили его о моем приходе?

– Он ждет тебя. – Барбара показала в сторону обитого деревянными панелями коридора, ведущего, как помнил Нико, в кабинет тестя. – Иди.

Дверь в кабинет была закрыта. Нико показалось это не очень дружественным знаком. Он глубоко вздохнул и, постучав, открыл дверь.

– Здравствуйте, Джек.

Джек Льюис повернулся от окна, у которого стоял, и Нико заметил, что сенатор здорово сдал: глубокие морщины прорезали лицо, в волосах седые пряди, широкие плечи ссутулились. Он выглядел постаревшим лет на двадцать, а не на те десять, что они не виделись.

Он не подошел пожать руку Нико, только молча кивнул в знак приветствия, прошел по персидскому ковру к антикварному шкафу для вин и налил виски из хрустального декантера в два бокала. Поставив бокалы на небольшой столик, с обеих сторон которого стояли два глубоких кожаных кресла, он наконец произнес:

– Присоединишься ко мне?

Джек процедил слова сквозь зубы, но вопреки ожиданию Нико был более вежливым. Нико пересек кабинет и сел в кресло.

Джек потягивал виски.

– Знаю, что дела у тебя идут неплохо.

Нико взял бокал и кивнул:

– Да. Но я пришел сюда не за тем, чтобы обсуждать мой бизнес, Джек.

Сенатор долго смотрел на бывшего зятя. Затем сделал большой глоток виски.

– Я пытался отговорить ее выходить за тебя замуж.

– Я знаю, – равнодушно ответил Нико.

– В детстве она всегда подбирала бездомных.

Нико со стуком опустил бокал на стол и резко поднялся. Боже, зачем его сюда принесло? Он повернулся и пошел к двери.

– Нико.

Голос Джека остановил Нико, он повернулся.

– Прошу прощения, – хрипло сказал Джек. – Я совсем не то хотел сказать. Останься, пожалуйста…

Нико колебался, напряжение и злость бурлили внутри. Наконец он вернулся к столику и сел в кресло.

– Спасибо, – сказал Джек. – Я пытался сказать, что у Джулии было доброе сердце. Она была умница и хорошо разбиралась в людях. – Он помедлил, а затем прямо взглянул на Нико. – Несмотря на мои сомнения вначале, я скоро понял, что дочь сделала правильный выбор.

Услышав эти слова, Нико едва не задохнулся от удивления.

– Потеря Джулии – худшее, что со мной случилось в жизни, – продолжил Джек. – Я не знал, как с этим справиться. Гнев, горе. – Он склонил голову. – Я обвинил тебя, но это была моя вина, моя. Я был высокомерен и глуп… – Рыдание вырвалось из его груди. Нико инстинктивно положил ему руку на плечо.

– Ты пытался ее спасти. Мы оба пытались, но у нас не получилось. Мы не виноваты в ее гибели. Вина лежит на тех, кто ее похитил.

И впервые за десять лет Нико поверил в это.

Джек поднял на него печальный взгляд:

– Я не знаю, как освободиться от этого.

Нико крепче сжал его плечо.

– Нужно отпустить чувство вины, – сказал Нико словами Мариэтты, почувствовав комок в горле.

Джек кивнул, и они некоторое время сидели молча. А потом говорили и говорили, пока декантер не опустел и глубокие тени пролегли по безупречно постриженному газону.

Заглянула Барбара узнать, не останется ли Нико с ними на ужин. Нико принял приглашение, а затем извинился и вышел позвонить.