Пенни Джордан - Сильнее обстоятельств

Что касается этих бумаг, некие Дж. Кокс и А. Труэйн наверняка уже вне пределов досягаемости. Подобные вещи делаются по тщательно отработанной схеме. Но недаром природное упрямство и жажда справедливости – основные черты его натуры: он не бросит это просто так, без попытки вывести мошенников на чистую воду.

Дело свое Ворд продал, и его время принадлежит ему сейчас без остатка, хотя бывают, конечно, какие-то звонки. Он постоянно навещает родителей, которые счастливо и спокойно живут в курортном городишке Танбридж-Уэлс. А еще проявляет большой интерес к местным мастерским, как их основатель и спонсор. Молодежь учится там широкому кругу ремесел, да и старики получают подходящую работу, что позволяет им не утратить интереса к жизни и чувства собственного достоинства.

Ворд посвящал проекту много времени и при этом не терпел лодырей. Любой поступающий сюда, будь то учитель или ученик, должен работать, и очень упорно. В глубине души Ворд вынашивал проект создания смешанной команды из лучших учеников, работающих и вместе с учителями, и самостоятельно.

– Послушай, Ворд, ты ведь не собираешься оплачивать обучение каждого выпускника в Йоркшире! – запротестовал бухгалтер, когда он поделился с ним своими планами.

Но Ворд ответил лишь:

– Может, и нет, но по крайней мере дам некоторым шанс.

– А как насчет тех, кто просто будет использовать в своих целях твое великодушие?

Ворд пожал плечами, как бы демонстрируя, что его плечи достаточно широки и он спокойно справится с человеческой жадностью и узкомыслием. Хотя, если бы бухгалтер или кто-то другой назвали его идеалистом и романтиком, он не колеблясь отмел бы подобные титулы.

Продолжая просматривать бумаги, Ворд открыл телефонную книгу: сейчас он вызовет одну весьма достойную и профессиональную службу – к услугам ее Ворд иногда прибегал, собирая сведения о ком-либо. К нему, миллионеру и филантропу, постоянно обращались за финансовой поддержкой, и ему приходилось проявлять и мудрость, и осторожность, чтобы убедиться, действительно ли просящий так в ней нуждается. Ожидая ответа на телефонный звонок, он не отрывался от лежавших на столе бумаг – на них написано его полное имя. Порой оно прямо-таки отравляло его существование, а в детстве вообще служило поводом для насмешек. Там, где он вырос, иногда оставалась лишь одна возможность убедить насмешников, что имя Хиаворд вовсе не означает, что он жертва дураков или легкая мишень для школьных задир.

– Почему Хиаворд? – с необычайной страстностью потребовал он ответа у матери.

– Потому что мне так нравится. – Она нежно улыбалась. – Мне казалось, это имя тебе подходит. И отличит от всех других.

– Что сделано, то сделано! – внезапно согласился он.

Хиаворд Хантер… Возможно, мать его в глубине души поддалась влиянию известной песни Джонни Кэша «Мальчик, которого звали Сью». Необычное имя делает его не столько непохожим на других, сколько сильным. Во всяком случае, он достаточно сильный, чтобы не сомневаться: Дж. Кокс и А. Труэйн вернут до последнего пенни все, что выманили у его наивного братца.

Тонкий луч солнца, проникавший через узкое окно офиса, коснулся его темных волос, высвечивая каждую морщинку и черточку волевого лица. Глаза его были темными и холодными, как Северное море в студеный зимний день, когда он назвал поднявшей трубку девушке имена тех, с кем хочет говорить. Определенно Дж. Кокс и А. Труэйн очень пожалеют, что обманули его сводного брата. Вполне возможно призвать их к ответу с помощью суда. Но Ворд уже решил: они заслуживают более быстрого и сурового наказания, чем то, которое ждет их на медленном и затяжном пути закона.

Эти мошенники заставили его вспомнить о насмешниках, которые пытались зло подшучивать над ним в школе. Больше всего такого рода людишки сами боятся оказаться в нелепом положении и стать публичным образцом глупости или, еще хуже, финансовой некомпетентности. И этот страх заставляет их изворачиваться и прикрывать свою истинную сущность.

Что ж, очень скоро аферисты поймут, что, пытаясь надуть его сводного брата, они совершили самую большую ошибку в своей отвратительной, лживой жизни.

– Анна, привет! Как поживаешь? В голосе Ди слышалось нескрываемое удовольствие, и у Анны Труэйн защемило сердце. Ди, конечно, не обрадуется, узнав новости, которые Анна сообщит ей.

Приняли бы они, Ди, Келли и Анна, это решение – попытаться заставить его заплатить, – если бы знали, как все повернется? – горестно размышляла Анна. Он почти разрушил жизнь и разбил сердце четвертого члена их дружного квартета.