Валентина Седлова: Ревность

Он поступает со мною бесчестно, заставляя делать это втроем. После таких свиданий я чувствую себя грязной и испачканной. Я неделями хожу в грязной одежде, но Его это, похоже, уже не волнует. Он даже стал гордиться этим обстоятельством перед приятелями. А я… Боже, как я ненавижу этот мерзкий запах — запах их любви! Даже мои дорогие духи не в силах избавить меня от него. Его избранница получает извращенное удовольствие, обзывая меня старой рухлядью и никчемным пепелацем. Она считает, что я недостойна Его, и дает мне это понять при каждом удобном случае.

И тогда я решила начать войну против Нее. В лютые морозы и в дождь я упорно тянула вниз стеклоподъемник, чтобы застудить свою соперницу. Я искрила проводкой и отказывалась заводиться, если в салоне находилась Она, но стоило Ей выйти наружу, с готовностью ревела движком и немедленно глохла, как только Она садилась обратно. Я с маниакальным упорством рассчитывала хлопок дверцей так, чтобы на ее костлявой ноге появился синяк или хотя бы дырка на чулке. Я насиловала собственную тормозную систему, чтобы вместо плавной остановки моя противница получала удар головой о лобовое стекло. Она визжала, упрекала Его в том, что Он никудышный водитель, убеждала, что меня пора выбросить на помойку, но исчезать не собиралась. А я не собиралась сдаваться, придумывая все новые и новые способы мести. Вот уже месяц я потихоньку портила замки на пассажирской двери в надежде, что на лихом вираже, на которые так горазд мой любимый, Она вылетит наружу под колеса других машин, и в нашей жизни все станет, как прежде.

Но вчера я услышала, как Он ведет переговоры по телефону. Она все-таки убедила Его продать меня, и даже нашла покупателя. На днях Он везет меня на смотрины. Он думает, что отдаться чужому и нелюбимому мужчине — это легко. Впрочем, мне хочется надеяться, что Он сейчас просто не способен думать. Лучше верить в то, что все происходящее с нами не более чем чудовищное недоразумение, чем осознать, что тебя предали ради недалекой стервы с зелеными ногтями, не способной отличить Бриджстоун от Нокии Тайрес.

И тогда я поняла, что надо сделать. Я знаю, что к покупателю мы поедем вдвоем — только Он и я. Мне знаком маршрут, которым мы проследуем. Мой любимый наслаждается скоростью, поэтому никто не удивится, когда мы как птицы взмоем над дорожным полотном и со всего маху влетим в бетонный столб. Я сделаю так, что Он ничего не почувствует. Это будет моим прощальным подарком нам обоим.

Пусть я проиграла, но Он не достанется никому, кроме меня. Я уйду из жизни вместе с Ним, ведь моя любовь к Нему безраздельна. Я больше не могу делить Его с кем бы то ни было. Единственное, что огорчает меня — осознание того, что даже после смерти нам не дадут быть вместе. Но последние мгновения жизни мы все равно будем рядом, как прежде.

Я жду и боюсь этого мгновения.

Как же я люблю Его!…