Валентина Седлова - Лапландские непутевки

Ну вот — прошла уже целая неделя с момента нашего возвращения в Москву, впечатления слегка улеглись во взбудораженной увиденным голове, можно и за мемуары браться. А начиналось все так…

Выяснив, что из Москвы отправляются три экипажа, встречаемся с ребятами. Совместно закупаем сухпай, пьем пиво, думаем. Как ни крути — а лебедь, рак и щука получается. Две Тойоты и Уазик. Мы на нашем дорогом козле в силу некоторых причин выше семидесяти даже по полированной и веником расчищенной трассе идти не можем. То есть можем, но с возможными неприятными последствиями. Или без них — но все равно страшно: на спидометре-то у нас все честных девяносто красуются, машина вибрирует, пилот за руль держится, как шахтер за отбойный молоток. Если б не ЖПС с его кристальной честностью, так бы и не догадались, что премся как черепахи. С Тойотами тоже не все так просто: один экипаж (пилот Богдан) с детьми, а второй (Шура Маздист и друг его Коля) семейством не обременен, поэтому ехать собирается быстро и с ветерком. Да и время выезда у всех не совпадает просто категорически. Так что решили: встречаемся на месте, а едем по Ярославке — так спокойнее и чуточку покороче получается.

Наш экипаж, состоящий из пилота Андрея (Оборотень), меня, штурмана Валентины (Летяга) и Саши-фотографа (Банкир) целый день занимается закупками. Выходя из очередного магазина, ржем с запоздалым пониманием того, почему на нас так странно смотрят случайные прохожие. Еще бы: Оборотень бережно прижимает к груди две литровых водки, Банкир терпеливо тащит большую упаковку пива, а я иду, размахивая зажатыми в руках картонками с вином. Так сказать, каждый со своим напитком.

Выезд получается поздним и сумбурным. Впрочем, мы спокойны, как удавы, поскольку именно так все и планировали (как нам кажется). Едем на дачу, где окончательно перетряхиваем шмурдяк, крепим сенд-траки, подключаем электрический двойной вентилятор от Нивы, а пока меня засылают ставить пластиковый карлсон, дабы ну стопроцентно перегрева не возникло. Мол, кроме твоих рук туда все равно никакие не пролезут, так что иди, крути гайки, подруга боевая. А мне что — мне после снятия родной Уазовской вискомуфты уже ничего не страшно. Интересно, какой это балбес придумал, что для того, чтобы ее снять, надо отпилить ножовкой два болта? Когда увидела инструкцию по замене сего агрегата, решила, что надо мной жестоко постебались и решила записаться в феминистки. Оборотень уверил, что не только надо мной, мол, все мужики над этим матерятся. Жить стало чуть легче, к феминисткам идти передумала.

Остаются какие-то мелочи, и тут выясняется, что карлсон не крутится, а ремни скрежещут и подозрительно пахнут горелой резиной. Выясняем, что подобранные болты оказались слишком длинными, они-то и тормозят весь процесс. Мыло и мочало — начинай сначала. Пластиковый вентилятор снимается, машина заводится — о чудо, горелой резиной больше не несет! Но я в обидках: единственная деталь, которую доверили поставить, и та подлянки кидает. Копаюсь в запчастях и подбираю болты покороче. Выжидаю, пока мужчины расслабятся и потеряют бдительность, затем вновь ныряю под капот и креплю карлсона обратно. Прошу завести машину. Ну вот, что и требовалось доказать: работает.

За всеми этими хлопотами не замечаем, как начинается рассвет. А силы уже на исходе. Принимаем судьбоносное решение — едем к моей матушке. Благо, что живет она в славном городе Красноармейске, а от него до Ярославки — рукой подать. Доползаем до Красноармейска, заглатываем не то поздний ужин, не то нормальный завтрак, и падаем спать.

В итоге на трассе оказываемся где-то около четырех дня. Но пока повода для волнений нет: запас по времени все равно достаточный, два с половиной дня. А впереди что-то около 1700-1750 километров. Простые арифметические подсчеты показывают, что главное — хоть как-нибудь, со скоростью пятьдесят километров в час, но ехать. Вот мы и едем, природой наслаждаемся, музыку слушаем.

Отзванивается Шура Маздист. Он стартовал рано утром и успел допилить до Карелии. Говорит, что впереди дожди и приличный кусок безасфальтовой дороги. У нас сияет солнце, и причин для волнения нет. По поводу «кошмарного грейдера» тихонько ржем: что для Тойоты — смерть, для Уазика — чуть размяться. Но завидки берут, особенно когда прикидываешь по карте отделяющее нас с Шурой расстояние.

Проезжаем замечательный населенный пункт под названием Бухалово. Душа поет и радуется, предвкушая будущую распаковку закупленных спиртзапасов. Но тут взгляд утыкается в другую табличку, скромную и унылую: речка Тошня. Мы с Банкиром переглядываемся и с пивом решаем повременить.