Сандра Мэй - Самая длинная ночь

– Перестань балагурить! Я не понимаю…

Арман Жермен Мари дю Шателе, барон Рено поднялся во весь рост. Отряхнул костюм. Затянул узел галстука. Выпрямился. Набрал воздуха в грудь. С шумом его выпустил. Опустился на одно колено. Произнес спокойно и тихо:

– Я хочу, чтобы ты осталась здесь в качестве моей жены.

Луна затопила серебром комнату, сквозняк шевельнул занавеску, примолкший было соловей выдал оглушительную руладу.

Тетушка Кло на кухне с удовлетворением глянула в сияющий медный таз, погрозила отражению пальцем, подмигнула ему и изрекла:

– В Бельтайн все цветет, все растет. Хороший праздник. После него самые красивые деточки родятся. Спокойной ночи, Клотильда!

Именно так и должна выглядеть клиническая картина белой горячки! Сидр – отличный горячительный напиток, она, Джессика Лидделл, им злоупотребила, вот теперь настала расплата.

Арман Рено в парадном костюме и с дурацким измочаленным цветком в руке не может быть настоящим, как не может быть настоящим и его немыслимое, нереальное, невообразимое предложение!

У Джессики слегка кружилась голова, но сквозь нереальность происходящего пробивалась вполне настоящая боль.

– Я никогда в жизни не выйду замуж иначе, чем по любви. Поэтому мой ответ – нет! Не надо таких жертв, барон. Я уже приняла решение. Элисон… Элиза останется здесь. Дома. Я помогу тебе завоевать ее сердечко, помогу всем, чем смогу. Думаю, в наших общих интересах, чтобы это произошло побыстрее, и я могла бы уехать. После недавних… событий мне довольно некомфортно… пребывание в твоем доме.

– Давай станем любовниками, если брак так пугает тебя.

– Идиот! Я просто хочу жить своей собственной жизнью. Не в качестве няни. Не в качестве девочки по вызову. Не в качестве ведьмы на помеле. Ты прекрасно знаешь, что я люблю Элли больше жизни и мечтаю остаться с ней, но не ценой собственного унижения. Ты говорил, честь… Говорю честно: для меня честь тоже не пустое слово. И потом, я хочу самого обычного женского счастья. Муж, дети, маленький домик…

– Джессика, я…

– Не слушаю тебя! Не слушаю! У меня есть права. У меня есть желания. Чувства, наконец! И я сделаю все, что в моих силах, лишь бы освободиться от твоего давления и попыток управлять мною. Убирайся из моей комнаты, барон. Я устала и хочу спать.

Арман встал и молча вышел из комнаты, а Джессика осталась сидеть на постели, окаменевшая, застывшая в горе, жалкая, дрожащая…

Мужчина ее мечты сделал ей предложение, а она отказала.

Неожиданно перед мысленным взором встала яркая картинка. Арман Рено женится на Джессике Лидделл.

Черные глаза горят любовью, широкие плечи горделиво расправлены, он шепчет слова любви ослепительно белой Джессике, и ее изумрудные очи сияют в ответ.

Она слишком любит Армана, чтобы согласиться на его предложение. Она не сделает его несчастным. Скорее, она умрет.

Это, кстати, не за горами. Если она не поспит хотя бы одну ночь, как человек.

Он ее просто не узнал с утра. В немыслимых зеленых глазах сквозило что-то стальное и непреклонное, голос звучал насмешливо и твердо, а предложила она практически то же, что и он сам.

План был авантюрен, но имел шансы на успех.

Элли с недоверчивым изумлением наблюдала, как возлюбленная «тетя Жессика» хохочет в обнимку с подозрительным дядькой ДядяАрманом, гуляет с ним за ручку и постоянно болтает.

Элли вся эта история не очень нравилась, но постепенно она привыкала и уже не прятала личико на груди Джессики в присутствии Армана, довольно мирно позволяя ему посидеть рядом за завтраком, а однажды, разошедшись, даже играла с ним в песочнице. Джессика при этом присутствовала, сидела неподалеку.

Заключительная часть плана предусматривала наличие интервента-конкурента и была самой рискованной.

Интервентом должен был стать маленький ребенок одного возраста с Элли. Арману предстояло начать играть с ним, чтобы вызвать у Элли ревность.

Интервента-конкурента обеспечила им тетушка Кло. Она сначала внимательно выслушала сбивчивые объяснения Джессики, затем кивнула и исчезла. Обратно она явилась через два часа, неся под мышкой очень чумазого и бодрого ребенка лет четырех, в котором изумленный Арман опознал возлюбленного правнука Анри Леруа, Мориса.

– Тетечка! Как же Анри позволил… И Мари тоже…

– А кто это их спрашивал? Я его взяла на время, вот и все. Пойду обратно – занесу. У меня все равно дело к Мари.

Самое интересное, сообщил ошарашенный Арман Джессике страшным шепотом, что это вполне может оказаться правдой. Тетушка Кло на правах старожила Руайя считала всех детей в некотором роде своими собственными.