Мэхелия Айзекс - В разные стороны?

– Вам вовсе незачем обо мне беспокоиться, – запротестовала молодая женщина, делая попытку избежать нежеланной поездки.

– Мне это только в удовольствие, – заверила ее Эмилия и вновь еле заметно поморщилась при виде футболки и шортов. – Вам двадцати минут хватит? Тогда встречаемся через двадцать минут здесь, на террасе.

За двадцать минут нового гардероба не сошьешь, как ни старайся, размышляла Бенедикта, исследуя содержимое платяного шкафа. Что бы она ни надела, рядом с элегантной, миниатюрной, хотя и пухленькой Эмилией будет выглядеть неуклюжей нескладехой. Ну почему она не сослалась на головную боль? Отличное оправдание, никто бы не придрался!

Но, увы, поговорка «задним умом крепок» это про нее. А время бежит, в ее распоряжении осталось уже пятнадцать минут. Пятнадцать минут на то, чтобы переодеться и привести себя в порядок.

Красный сарафан на бретельках с пышной мини-юбкой? Эмилию он наверняка шокирует. Летний костюм – оливкового цвета брюки с жилеткой и изумрудно-зеленый пиджак с замшевыми вставками, захваченный «на торжественный случай»?

Бенедикта остановилась на костюме. Расплела косу, расчесала волосы и скрепила их черепаховой заколкой с зелеными стразами. Посмотрела в зеркало – и неодобрительно нахмурилась. Жилетка плотно облегала высокую грудь, брюки тоже сидели в обтяжку, подчеркивая... э-э-э... пышность форм. По счастью, пиджак отчасти скрывал особенности ее строения. Бенедикта решила ни за что с ним не расставаться, даже если ей суждено изжариться заживо на полуденном солнце.

Взгляд, которым окинула ее Эмилия, был очень далек от одобрительного, но Бенедикта сделала вид, что ничего не заметила, и выдавила из себя улыбку.

– Я готова, – объявила она и подумала, что элегантный сиреневый костюм из индийского шелка, безупречно сидящий на синьоре да Фабриано, наверняка стоит дороже, нежели весь ее, Бенедикты, гардероб, вместе взятый. – Вы... чудесно выглядите.

– Спасибо, милая. – Искреннее восхищение спутницы Эмилию явно растрогало, хотя от ответного комплимента она воздержалась. – Ну, пойдем?

Синьора да Фабриано сама вела машину, и всю дорогу гостья из далекой Австралии сидела как на иголках. Несколько раз мать Джованны чудом избежала столкновения со встречными машинами, деревьями и столбами, то и дело оглушительно сигналила и меняла полосы по собственному усмотрению, не считаясь с другими водителями. Впрочем, похоже, было, что в Италии такое поведение на дорогах – дело обычное. И Эмилия, по всей видимости, исключения не составляла.

Когда машина, наконец, затормозила перед помпезной «Галереей Гумберта I», Бенедикта вздохнула с облегчением. В этом великолепном здании, увенчанном ажурным куполом, находился один из самых роскошных неаполитанских пассажей, место встречи местных богачей и туристов. Если бы Бенедикта собралась за покупками, на «Галерее Гумберта» она бы остановила выбор в последнюю очередь. Но семейство да Фабриано, как молодая женщина уже не раз убеждалась, не упускало случая показать, что у них денег более чем достаточно.

Бенедикта вышла из машины, мысленно благодаря судьбу за то, что осталась жива. Даже удушливое облако выхлопных газов, повисшее в знойном воздухе, в тот миг казалось ей предпочтительнее прохладного салона автомобиля. Решив, что после такого испытания на условности можно махнуть рукой, Бенедикта сняла пиджак и осталась в жилетке. Эмилия взглянула на ее обнаженные руки весьма неодобрительно, но, не говоря ни слова, повела молодую женщину к арочному входу.

– Вы ведь найдете, чем заняться, пока я загляну в салон на примерку, правда, Бенедикта? – небрежно осведомилась она. Похоже, ей не терпелось избавиться от своей спутницы.

Та облегченно перевела дух.

– Ну конечно, – искренне ответила она. Ей, как и Эмилии, очень хотелось остаться одной. – Давайте встретимся у машины, если вам это удобно. И вам вовсе незачем кормить меня обедом. Я охотно вернусь домой вместе с вами. – И переговорю, наконец, с Фредди, мысленно добавила она.

Эмилия на минуту задумалась. Предложение Бенедикты, безусловно, казалось ей соблазнительным, но в итоге возобладала учтивость.

– Чепуха! – отрезала она. – Мне это самой в удовольствие. Ресторан вон там, в конце галереи и налево, называется «Вилла Боргезе». Давайте встретимся у входа, скажем... минут через сорок. Согласны?

– Хорошо, как скажете.

Могла ли Бенедикта ответить иначе, если синьора да Фабриано поступалась ради рее собственным удобством? Но когда миниатюрная итальянка исчезла за тяжелой бронзовой дверью с золоченой надписью «Салон мадам Ферма», Бенедикта задумалась, чем ей заполнить эти сорок минут.