Сьюзен Барри - Расцветающая роза

После ужина Паоло подчеркнуто намеренно присоединился к Кэтлин, хотя всячески увиливал от ее вопросов. Как ни старалась, она не смогла извлечь ничего, что могло бы пролить свет на исчезновение сестры. Очевидно, и Бьянка тоже не желала вступать ни в какие дискуссии по поводу Арлетт.

Когда Кэтлин спросила Паоло, не сможет ли синьорина ди Рини помочь ей в поисках исчезнувшей внезапно Арлетт, он лишь пожал плечами и покачал головой, улыбаясь с сожалением.

— Мне жаль, синьорина, но Бьянка так же ничего не знает о местонахождении Арлетт, как и я. Поверьте, мы бы рады вам помочь, но боюсь, не в силах. Да и сестра ваша не обязана была информировать нас, куда направляется.

— То есть вы даже не имеете представления, в Италии ли она вообще?

— Ни малейшего.

При этом Бьянка взглянула на брата, как отметила Кэтлин, весьма благосклонно. Она лишь качнула головой, потом поднялась и направилась к ним.

— Мисс Браун, — заговорила она, — вы так похожи на свою сестру, что всякий раз, глядя на вас, я испытываю шок. — Она грациозно присела, сложив руки на коленях. — Сколько времени вы предполагаете пробыть в Венеции?

— Вообще-то понятия не имею.

Бьянка задумчиво рассматривала свою сигарету, потом разогнала рукой дым, словно тот мешал ее общению с юной англичанкой.

— Должно быть, жить в отеле довольно скучно, — заметила она, — особенно когда путешествуешь одна.

Кэтлин молча кивнула.

Брат с сестрой переглянулись, и Бьянка неожиданно нежно улыбнулась и предложила:

— Почему бы вам не переехать к нам? — Кэтлин даже усомнилась в правильности услышанного. — В палаццо так много места, что просто смешно вынужденно жить в отеле; к тому же мы все-таки чем-то связаны благодаря вашей сестре. Если бы тетушка была жива, она бы обязательно настояла на том, чтобы вы приехали сюда.

— Это очень любезно с вашей стороны, синьорина, — запинаясь, ответила Кэтлин, — но в отеле мне достаточно удобно. Собственно, удобнее и быть не может. — Она подумала с определенной толикой цинизма, что, если бы Бьянка ди Рини увидела квартиру на Кромвель-роуд в Лондоне, которую она делила с матерью и которую обе недолюбливали после загородного дома, который у них был в бытность ее отца ворчестерским священником, она бы не удивилась, что современный венецианский отель со всей своей роскошью и налаженным механизмом — только плати! — потряс Кэтлин своим комфортом.

Бьянку это не убедило, и она сделала новую попытку.

— Но такой юной особе не стоит страдать из-за гостиничных неудобств, — запротестовала она, — и если вы еще не знаете языка…

— Я немного говорю по-итальянски, — ответила Кэтлин скороговоркой.

— А! — Нетерпеливым жестом Бьянка загасила сигарету в пепельнице. — Но вы не говорите свободно и потому в некотором смысле уязвимы. А здесь так много всего, что Паоло и я могли бы вам показать. Знания туристов о Венеции всегда ограниченны. Мы же можем показать вам Венецию изнутри, как она есть. Если вы не торопитесь домой в Англию, можете оставаться здесь сколько пожелаете…

Эдуард Морок поднялся, пересек комнату и, подойдя к ним, заговорил довольно решительно, извинившись, что прервал их беседу.

— Боюсь, мне пора, и если мисс Браун собирается доставить мне удовольствие препроводить ее в отель…

Бьянка нетерпеливо отмахнулась от него.

— Эдуард, — сказала она, — я отказываюсь тебя отпускать, нам с тобой еще о многом надо переговорить. А сопроводить мисс Браун может Паоло — он ведь и так собирался это сделать, правда, Паоло? — обратилась она к брату.

— О чем речь, — подтвердил тот и, подставив руку, помог Кэтлин подняться. — Пойдемте, мисс Браун, вы ведь не откажете мне в удовольствии проводить вас? А Эдуард с сестрой обсудят личные проблемы. Так мы идем?

Кэтлин почти с мольбой оглянулась на Эдуарда — ей и в голову не приходило, что она может вернуться в отель с кем-то другим, — но тот, после короткого колебания, сделал выразительный жест, отпустив ее на волю судьбы. Она почувствовала, как покраснела, словно ее вверили кому-то менее достойному, и, повернувшись, чопорно ответила графу:

— Благодарю за любезность.

Утром она проснулась от ворвавшегося в спальню солнечного света. После бессонной ночи — что было для нее, засыпавшей, едва голова касалась подушки, необычно — она позволила себе просто полежать, рассматривая роскошную спальню. Комната была светлая, полная воздуха, достаточно современная. Но была в этом итальянском великолепии какая-то простота. Утонченно элегантные драпировки и такое же покрывало на постели, рядом с которой на тумбочке поблескивал белый телефон. Ванная была оборудована всеми современными новшествами, более всего ей нравилось большое зеркало, в котором она могла разглядеть себя под любым углом; в просторном гардеробе надежно хранилась со вкусом подобранная, правда немногочисленная совершенно новая одежда. В ящичке лежали перчатки и прочие мелочи.