Мэрил Хэнкс - Исцеление любовью

В большой роскошной ванной Силия торопливо, насколько позволяло ее жалкое состояние, сбросила с себя одежду, сунула в корзину для грязного белья, приняла душ, почистила зубы и расчесала щеткой влажные волосы.

Когда Флойд вернулся, она благополучно лежала в постели, откинувшись на подушки и прикрыв грудь невесомым пуховым одеялом.

Сев на край королевских размеров кровати, супруг протянул чашку горячего шоколада.

— Пей.

Приторный запах заставил ее сморщить нос.

— Я не люблю горячий шоколад!

— И все равно выпей. Это поможет тебе заснуть.

Силия неохотно сделала глоток, избегая взгляда супруга.

Когда чашка опустела, он поставил ее на тумбочку, поднялся и начал взбивать подушки.

Мужская рука невзначай коснулась груди Силии, и женщина отпрянула.

Красиво вырезанные губы Флойда сжались.

— Нечего шарахаться. Ты же знаешь, я твой муж.

Но именно этого я и не знаю, подумала она, когда дверь за ним закрылась. До сих пор он продолжал оставаться для нее незнакомцем, вроде бы виденным раньше. Однако этот человек оказывал на нее ошеломляющее воздействие.

В момент поцелуя Силия ощутила желание, сила которого ужаснула ее. И хотя Флойд явно стремился наказать ее, она почувствовала, что даже этот хладнокровный, владеющий собой мужчина едва справляется с обуявшим его вожделением. Так что их связь, чем бы она ни омрачалась, без сомнения, была страстной.

И тут она испугалась будущего еще больше, чем в тот момент, когда покидала больницу.

Мозг Силии пробуждался медленно и неохотно. Лежа на спине, закрыв глаза, она наслаждалась теплом и уютом, однако комфорт, ощутимый физически, был неотделим от тяжелых душевных мук.

Она чувствовала, что тело отдохнуло, расслабилось, но голова была полна темных и мрачных мыслей. Когда Силия пыталась сконцентрироваться и вытащить неуловимую суть на свет Божий, они исчезали как призраки и перед глазами представали какие-то абстракции, расплывчатые образы и черты, запечатлевшиеся в сознании, не подвластном сигналам внешних раздражителей.

У нее есть муж?!

Сердце заколотилось так, что Силия начала задыхаться. Она припомнила, как Флойд приехал в больницу. Забрал ее домой. Поцеловал. Достаточно невинные воспоминания, если не считать того, что за ними стояло нечто непреодолимое, напоминавшее водоворот, который грозил засосать ее и утащить на дно.

Почему она сняла кольца и ушла из дому куда глаза глядят? Было ли это минутной вспышкой гнева, как намекал Флойд, или она решила начать новую жизнь? Если она действительно хотела расстаться с ним, то должна была что-то взять с собой. Сумку, деньги…

Не открывая глаз, чтобы лучше сосредоточиться, Силия пыталась что-нибудь вспомнить, но память не шла дальше момента прихода в сознание в больнице.

Она со вздохом подняла веки… и ахнула, увидев склонившегося над ней Флойда. Он сидел в кресле и внимательно смотрел ей в лицо. Одного его присутствия было достаточно, чтобы вызвать у Силии одышку и сердцебиение.

Хотя супруг беспокойно провел рукой по темным волосам цвета спелого каштана, те все равно остались слегка взлохмаченными. От его чисто выбритого красивого лица с тонкими чертами захватывало дух.

На Флойде были легкие брюки и темно-зеленая трикотажная рубашка с распахнутым воротом, в вырезе которого виднелась смуглая шея. Закатанные рукава обнажали мускулистые, покрытые нежными волосками руки.

Подтянув повыше стеганое одеяло (хотя скромная ночная рубашка прикрывала тело до самого горла), Силия хрипло спросила:

— Сколько вы изволили здесь пробыть?

Красивые губы Флойда слегка искривились.

— Почти весь день… И, ради Бога, перестань обращаться со мной как с чужим! Ты меня еще мистером назови.

Мысль о том, что этот человек следил за ней, пока она спала, вызывала по меньшей мере досаду. С трудом заставив себя успокоиться, она сделала бесстрастную мину и спросила:

— Почему вы… ты меня не разбудил? Прежде чем ответить, он поднялся, подошел к окну и раздвинул шторы. Красивую бело-голубую комнату заполнил солнечный свет.

— Я хотел, чтобы ты проснулась сама. Подумал, что это поможет тебе… — Конец фразы повис в воздухе.

— Бесполезно. — В ее голосе слышалось отчаяние. — Не могу припомнить ничего, что было до пробуждения в больнице.

Флойд протянул руку, приподнял подбородок жены и внимательно всмотрелся в точеные черты лица, туго обтянутого матовой кожей, и растерянные синие глаза, опушенные длинными ресницами.