Кэтрин Джордж - Логово дракона

Решив, что семь утра — слишком ранний час, чтобы ринуться на поиски завтрака, девушка понежилась в ванне, натянула все те же джинсы и блузку, что и вчера, но замешкалась, выбирая носки. Да, дотошное отношение художника к деталям задело ее. Заправив кровать и проветрив комнату, Наоми спустилась вниз, двигаясь на аромат жареной ветчины, исходивший из двери в углублении под лестницей. Она постучалась и вошла на кухню. Тал и Мейган сидели за чистым длинным столом и доедали весьма существенный завтрак. Наоми виновато улыбнулась.

Увидев ее, супруги вскочили, но смущенная девушка попросила их не беспокоиться.

— Доброе утро. Пожалуйста, не обращайте на меня внимания. Я просто не знала, чем заняться.

— Входите, входите, — улыбаясь, приглашала Мейган, а Тал спокойно, но не менее радушно поприветствовал ее. — А вы ранняя пташка. Я только собиралась отнести вам поднос.

Наоми энергично помотала головой.

— Нет, не надо. Не могла бы я поесть здесь? Супруги с сомнением переглянулись.

— Бран сказал, чтобы вам относили завтрак в комнату, — сказал Тал. — Таков уж он, мисс, по утрам далеко не подарок.

— Мне гораздо удобнее спускаться вниз, — твердо заявила Наоми.

Мейган вскочила и начала мыть посуду.

— Ну, раз такое дело… Я поджарю вам ветчины.

— Я никогда не ем на завтрак горячее… — начала было Наоми, — но тут так вкусно пахнет. Ничего, если вы просто положите мне немного ветчины на хлеб?

Большая кухня, даже в это скучное и дождливое утро, источала аромат радушия и тепла. Все подоконники были уставлены цветами, традесканции свисали с крюков, ввинченных в потолочную балку. Вскоре Наоми получила сэндвич из хрустящего хлеба грубого помола с душистой ветчиной и с аппетитом принялась за еду. А Тал поставил поднос и начал поджаривать тосты к яичнице, которую Мейган накрыла серебряной крышкой, чтобы не остыла.

— Ты забыл отнести газету! — воскликнула Мейган и тут же прикусила губу, но Тал ласково потрепал жену по плечу.

— Ну-ну, успокойся. Мы просто еще не успели привыкнуть. Да и сам Бран тоже. Я поднимусь, проведаю его.

Мейган принесла чайник и села за стол, чтобы выпить чаю вместе с Наоми.

— Это ужасно, ужасно, — сказала она и вытерла глаза краем передника. — Слава Богу, что матушка его не дожила, чтобы увидеть его таким.

Наоми склонилась и с сочувствием пожала женщине руку.

— Но ведь слепота его временная, Мейган. Мистер Ллевеллин так сказал.

Мейган, всхлипывая, кивнула.

— Да, знаю. И если молитвами можно вернуть ему зрение, то поверьте, скоро все будет хорошо. Не его молитвами, конечно. Моими. — Она вскинула взгляд на Наоми. — Хотите знать, почему Тал и я в таких коротких с ним отношениях?

Наоми улыбнулась.

— Наверное, потому, что вы очень давно знаете его.

— Всю его жизнь! Видите ли, мы хорошо знали его семью, жили с ними в одной деревне в Ронде. Отец Брана, как и Тал, был шахтером, но заболел и был вынужден оставить это ремесло.

— Заболел? — нахмурившись, спросила Наоми.

— Пневмокониоз — угольная пыль в легких, пояснила Мейган. — А миссис Ллевеллин учила детишек в школе. Такая милая женщина была. Когда родился Бран, они были уже в возрасте. Его окрестили Брангвином в честь сэра Франка — человека, который расписывал панели в Брангвин-Холле, что в Суонси. Но у мальчика, когда он родился, были ужасно черные волосы, и его отец сказал, что он очень похож на вороненка, а ворон по-валлийски — «бран». С тех пор так его и зовут.

Наоми увлеченно слушала, по ходу делая заметки для Дианы.

— А Бран был единственным ребенком в семье?

— Ну да. Его матушке было сорок, когда он родился, что и так наделало переполоху в деревне! — Лицо Мейган помрачнело. — Но Хью Ллевеллин умер, когда Бран был подростком, а Олуен — через десять лет после него. Ни отец, ни мать не смогли порадоваться успехам сына. Думаю, Хью был страшно разочарован, что Бран не проявил интереса к карьере учителя или инженера. А мальчик всю жизнь хотел только рисовать; и в конце концов он доказал, что выбрал правильную дорогу в жизни. Разве не так?

— А он давно живет в этом доме?

— Нет. Всего несколько лет, — растроганно улыбнулась Мейган. — Как раз когда он его купил, шахту, на которой работал Тал, закрыли, и Бран предложил нам переехать сюда и приглядывать за домом. — Неожиданно лицо экономки исказилось возмущением. — Только не верьте всей этой чепухе, которую пишут о Бране в газетах, я имею в виду — о женщинах и прочем. Беда в том, что они просто вешаются ему на шею. Разве мальчик виноват, что Господь наградил его такой внешностью?