Ева Ратленд: Паруса «Голубой птицы»

Бен пришел в замешательство. Он почувствовал, что совершенно сбит с толку. Такое с ним случилось в первый раз.

Тэйлор оказался торговцем наркотиками? Нет. Он в долгах. Неуплата налогов! Ага! Так вот почему он предложил партнерство. Он разорен! Правительство приняло на себя ведение дел компании.

Боже, Боже, какое счастье, что я заехал сюда! Невероятно! Значит, теперь мне нужно только расплатиться со своими долгами, а остальные деньги оставить себе. Тэйлор обойдется!

А Джуди? Ну ее к черту! Такие, как она, пятачок за пучок. Да еще и не ледышки, особенно если у тебя есть звонкая монета. А у него, Бена, как раз есть, спасибо старине Джейку.

Джейк принял душ и переоделся в клубе, поэтому выехал вовремя, но из-за пробок на дорогах прибыл на стоянку у церкви Элмвуда лишь за полчаса до начала церемонии. Полная женщина, в одной руке державшая крошечное платье, а другой рукой — маленькую девочку, направила его к боковому входу.

— Я — цветочница, — сообщила малышка, улыбаясь ему.

— Очень симпатичная цветочница! — сказал Джейк, придерживая дверь и пропуская их.

— Еще нет! Пока не надену свое платье, — сообщила девочка.

Улыбаясь, он подошел к кабинету священника, где должен был встретиться с Беном.

Бена не было.

Преподобный Джозеф Смэлли сидел за своим письменным столом, углубившись в какой-то текст.

Отец невесты, мистер Тэйлор, нервно мерил шагами кабинет и все время поглядывал на часы.

Где же Бен?

Очевидно, Тэйлор думал о том же, потому что спустя несколько минут кивнул священнику и, получив разрешение, снял телефонную трубку. Набрал номер. Послушал. Наконец швырнул трубку и в совершенном смятении выскочил из кабинета.

Священник посмотрел на Джейка.

— Я, пожалуй, пойду узнаю, что случилось. Сейчас вернусь, — сказал он и тоже поспешно вышел.

Джейк пожал плечами. До начала церемонии оставалось пятнадцать минут. Он подошел к окну и посмотрел на стоянку, ожидая увидеть Бена, пробирающегося сквозь толпу гостей.

В комнате для невест Алисия Тэйлор придирчиво разглядывала свое отражение в большом зеркале, словно желая лишний раз убедиться в изысканности и совершенстве бирюзового шелкового костюма и в том, что ее лицо с тщательно наложенным гримом по-прежнему сияет красотой. Удовлетворенная, она повернулась, чтобы оглядеть дочь, свадебное платье которой с отделкой, украшенной драгоценными камнями, было куплено в салоне для новобрачных. Не самая последняя модель, но это все, что они могли позволить себе в нынешних обстоятельствах. Вернее, они даже этого не могли себе позволить. Платье было куплено в долг. Но завтра, когда Бен станет членом их семьи…

Алисия улыбнулась и поправила на дочери фату.

— Я думаю, ее нужно немного сдвинуть назад.

— Нет, так хорошо, — возразила Селия, лучшая подруга Джуди и ее единственная гостья. — Ну разве что совсем чуть-чуть. Как ты думаешь, Джуди? Подойди к зеркалу.

Джуди стояла у зеркала и смотрела на незнакомку, окутанную шлейфом из органзы, украшенной искусственными бриллиантами. Манекен в подвенечном платье.

— Стой спокойно, — сказала Алисия.

Джуди старалась сдерживаться, пока они возились с фатой. Но у нее было только одно желание — убежать. Что она здесь делает? Собирается выйти замуж за человека, мечтая о том, что лучше бы ей никогда с ним не встречаться.

— Ты такая красивая! — Девочка в длинном розовом платье с обожанием смотрела на нее.

— Спасибо тебе, Дотти. — Джуди дотронулась до золотистых кудряшек малышки. — Ты тоже очень красивая.

— Будем надеяться, что ей удастся остаться такой же до конца церемонии, — возбужденно сказала ее мать. — О, а вот и фотограф, миссис Тэйлор.

— Прекрасно! — воскликнула Алисия. — Стой так, Джуди. Я хочу, чтобы он сфотографировал, как я поправляю твою фату. Вот так. А теперь чуть-чуть подвинься…

Джуди поворачивалась туда, куда ей говорили, фотограф делал снимки, а в ушах ее, словно похоронный звон, болезненным гулом отдавалась жизнерадостная болтовня окружающих.

— Улыбнись, милочка!

Она улыбнулась, стараясь стряхнуть с себя это ужасное ощущение. Ей ведь нравился Бен, разве нет? По крайней мере до недавнего времени. А сейчас… Мама называет это предсвадебной горячкой. Всего лишь. Завтра…

Завтра. Она поежилась.

— Алисия, мне нужно поговорить с тобой, — кивнул своей жене вошедший в комнату Джим Тэйлор.

— Не сейчас, Джим. Фотограф…

— Немедленно!

Почувствовав настойчивость в голосе мужа, Алисия вышла, закрыв за собой дверь. Все молча застыли в ожидании.