Мэри Смит - Там, где любовь

— Не надо меня спасать!

— Это хорошо, ненаглядная. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, придурок.

— Я тебя тоже очень люблю.

Он повесил трубку, улыбаясь, и вернулся к столу. Ничего. Она устала, но зато уже дома и сегодня сможет выспаться.

Отец закурил верную подругу-сигару и осведомился:

— Надолго ты приехал в цивилизованный мир?

— До октябри пробуду. В октябре меня зовут в Боливию, там затевается грандиозное строительство. Все, как я люблю. Джунгли, водопады, электростанция и мост. До тех пор поживу в Айресе, тем более мне надо успеть построить дом. Я присмотрел кусочек земли рядом с Филом.

— ДОМ?

— Да, дом. Своими собственными руками свой собственный дом.

Отец, мама, Анжела — все смотрели на Дона с нескрываемым изумлением. Наконец папа недовольно фыркнул:

— Я думал, ты уже вырос. В детстве ты строил дома на деревьях.

Дон рассмеялся.

— Да, помню, и это было здорово. Теперь почти то же самое, только дом будет не на дереве, а на земле. Молоток, пила, топор, гвозди, доски и бревна, пакля, черепица, кирпичи, цемент… Ничего не забыл?

— Ох, сын мой, я-то надеялся, что ты остепенился!

— Ничего не поделать, па. Смирись!

Морин едва не разлила только что отжатый апельсиновый сок, когда вечером следующего дня Дон ворвался в кухню, излучая энергию и бодрость. Теперь на нем был синий костюм и еще более сногсшибательный галстук, а она… что ж, она, как водится, изображала из себя бедную сиротку Золушку. Босые ножки, драные джинсы, растянутая футболка. Сегодня Морин целый день мыла полы.

— Эй, леди, перестань так откровенно балдеть от моего нового костюма! Я смущаюсь.

— Ой, что вы, сэр! Это я, бедная деревенская деушка, смушаюся при виде та-акого ослепительного жетлемена, чес-слово!

— Мори! Откуда у тебя этот потрясающий говорок?

— С детства помню. У нас повариха была из Восточного Лондона. Классический говор кокни. Но ты и вправду выбил меня из колеи.

— Это только мишура. Оболочка. Под ней скрывается обычный работяга. А почему ты босиком?

— Потому что я мыла полы.

— Зачем? Они были вполне…

— Да, но я пролила молоко, когда доставала его из холодильника. Начала мыть кухню, а потом так разошлась, что вымыла и все остальное.

— Значит, тебе вредно пить молоко. Лучше давай выпьем бренди. Или вина? Я сейчас переоденусь во что-нибудь более приемлемое, и мы поболтаем.

— Мне надо заниматься.

— В половине десятого?

— Да знаю я, который час. Особенно хорошо это чувствует моя голова.

— Что ж, тогда увидимся утром. Пока?

— Пока.

Переодевшись в джинсы и футболку, Дон вспомнил, что оставил на кухне свою личную, персональную бутылку виски. Это было его снотворное, и оставаться без него молодой человек не решился. Он спустился вниз — и обнаружил Морин, сидящую за столом и мрачно созерцающую вазу с фруктами.

— Ты, вроде, заниматься собиралась?

— Не твое дело. А если честно — просто не могу себя заставить.

— Тогда ложись спать.

— Я тут подумала, а может, стаканчик винца? Ты предлагал, я отказалась слишком поспешно.

Дон просиял и достал из холодильника бутылку французского белого вина. Щедро плеснув себе виски, он уселся рядом с Морин.

— Расскажи, как прошел твой день.

— Фу, не хочу об этом говорить. Лучше ты расскажи, как съездил.

— Отлично. Навестил родной дом, побыл с родителями, решил пару вопросов по бизнесу — вот, собственно, и все.

— Чем занимается ваша семья? Сюзи что-то рассказывала, но я, конечно, пропустила мимо ушей.

— В основном — поставка товаров и сырья по всему миру, предпочтение отдается Латинской Америке. Какао, кофе, бобы, каучук, зерно, урожаи нынешние и будущие…

— А как можно поставлять будущие урожаи?

Дон рассмеялся, Морин улыбнулась в ответ.

— Я лично понятия не имею. Мы с Филипом в этом мало задействованы. Он, сама знаешь, архитектор, а меня привлекают только на время переговоров. Говорят, я очень обаятельный.

— И скромный.

— И скромный, точно. Кроме шуток, у меня ведь есть еще и родной братец, Ник. Вот его хлебом не корми, дай поиграть на бирже. Пол процента какого-нибудь Доу-Джонса способны повергнуть его в экстаз или в отчаяние, даже до сердечного приступа довести.

— Ты не такой.

— Не такой. Я вообще псих. Так считает папа, Я не понимаю, как можно работать, глядя на столбики цифр и разговаривая по телефону. Нет, вообще-то я знаю, что вся мировая экономика на этом и держится, но сам предпочитаю что-то конкретное.

— Как это?