Элла Уорнер - Та, которой не скажешь нет

Вино и еда были превосходны. Возможно, так ей казалось из-за близости Рахима. Он время от времени случайно касался пальцами ее руки. Луиза, в свою очередь, так же случайно дотронулась до его бедра. Притворясь, будто шепчет что-то, он нежно дунул ей в ухо. Она подняла бокал, предлагая выпить, глазами показывая, что пьет за нечто особенное. Такая игра забавляла ее. Заметив на своем бокале следы красной помады, Луиза подумала, что, должно быть, она оставила такие же и на «оружии» Рахима. Она представила себе увлекательную обратную дорогу. Рахим обещал, что первую скрипку на обратном пути играть будет он! Беседа за столом не затрагивала их. Иногда они вежливо отвечали на вопросы, в целом же оба находились в только им доступном мире, обмениваясь только им понятными взглядами.

Кофе был подан в другом зале. Глаза Рахима горели страстным желанием. Видя это, Луиза поняла, что он едва сдерживается. Да, скоро они уедут. Воспользовавшись небольшой паузой, она направилась в дамскую комнату, чтобы поправить макияж. К ней подошла мать и, взяв под руку, сказала:

—Дорогая, давай поднимемся наверх. Там мы сможем спокойно «почистить перышки» и поболтать.

Предложение «поболтать» Луизе не понравилось. Расставание с Рахимом и предстоящий откровенный разговор с матерью немного напугали ее. Ей хотелось скорее вернуться к султану, нетерпеливо ждавшему ее. Но отказать матери она не могла. Прошло два с половиной года со времени ее отъезда, был канун Рождества, мать не видела ее так долго! Несколько минут вежливой беседы — не такая уж неподъемная ноша. Не важно, что скажет мать. У нее с Рахимом все останется по-прежнему.

— Ты прекрасно выглядишь, дорогая! До сих пор не могу поверить своим глазам, — восторгалась мать, таща Луизу за собой вверх по лестнице. — Ты просто сияешь!

— Спасибо, мама. Ты тоже великолепна. Beчер был изумительный.

Мать крепче сжала руку дочери и, наклонившись к ее уху, зашептала:

— Эти изумруды просто сказочные и, должно быть, стоят целое состояние.

— Понятия не имею, — обронила Луиза, уловив в голосе матери алчные нотки. — Их покупал Рахим.

— Очевидно, он без ума от тебя, — снисходительно рассмеялась графиня. — Должна сказать, ты удивила меня, связавшись с ним. О, я знаю, что султан невероятно красив и сексуален, но ведь в твоей жизни главными ценностями были любовь и семья. Ты всегда была так постна! Я, признаться, очень огорчалась этому.

Луиза сжала губы, ничего не ответив и мечтая поскорее подняться наверх.

— Полагаю, он покорил тебя, обещая райские кущи. Хочу сказать, он вообще очень щедр, а эти изумруды просто удивительны. Что еще он подарил тебе из драгоценностей?

У Луизы потемнело в глазах. Такой разговор был ей неприятен.

— Мама, я с Рахимом потому, что люблю его.

— Конечно, дорогая, это так. — Мать снова сжала ей руку. — Но тебе следует знать, что самая великая на свете любовь не продолжается вечно. Так произойдет и с вами. Даже если он женится на тебе.

Луиза вздрогнула: она никогда не задумывалась над этим. Но если они любят друг друга, разве их свадьба не была бы естественным завершением? Она не могла представить свою дальнейшую жизнь без Рахима.

— Ты не понимаешь, мама, — досадливо ответила она.

— Луиза, ты не можешь утверждать, что он женится на тебе, — последовало категоричное возражение. — Абу-ль-Рахим ас-Сандалани — султан. Он только внешне американец, на самом деле он принадлежит другому миру, другой культуре. Он мусульманин! Ты просто витаешь в облаках, если думаешь иначе. Поверь мне.

Рахим не раз говорил, что никто не может диктовать ему, как жить и что делать. С этой мыслью Луиза вошла в ближайшую комнату для гостей. Спорить с матерью она не собиралась, это было бесполезно. Однако ее молчание лишь подлило масла в огонь.

— Дорогая моя, его независимость, о которой он так любит говорить, — только видимость. Он независим лишь от нашей культуры и наших традиций. И целиком зависим от традиций своей родины. Когда разговор зайдет о браке, он поступит так, как потребуют интересы его страны, а не твои чувства.

Нет, мать ошибалась. Рахим не сделает ничего в угоду своему дяде. Поскольку ответа от дочери так и не последовало, графиня опять перешла в наступление.

— Правда заключается в том, что ты не единственная женщина в жизни Рахима. Все они приходили и уходили. Говорят, что, пока они жили с ним, он проявлял чрезвычайную щедрость. Таковы правила подобных отношений, Луиза.