Элла Уорнер - Та, которой не скажешь нет

— Ты думаешь, люди ничего не поймут? — насмешливо спросила она.

— В любом случае, ты повидаешься с близким тебе человеком. — Султан пожал плечами. — Убедишься, что она жива и здорова. Ты сама сказала, прошло два с половиной года с вашей последней встречи. Это не так мало.

Ему не хотелось думать, что Луиза и ее мать поссорились навсегда. Он считал, что надо сохранять с семьей даже самые непрочные связи. Нет счастья и радости в одиночестве. Рахим был бы рад пообещать Луизе, что они никогда не расстанутся, но жестокая реальность и законы его родины не позволят им быть вместе.

— Пожалуй, нам следует пойти, — неуверенно произнесла она. — Ведь скоро Рождество. Не так уж часто я вижусь с мамой. Надеюсь, она не воспримет это как заискивание.

— Не думаю, — подтвердил он. — Итак, я посылаю подтверждение.

— А если она станет нас осмеивать? — встревожилась Луиза.

— Я тоже люблю смеяться, — заметил султан. — Луиза, запомни, никто не сможет подчинить тебя своей воле.

— Удивительно, что именно теперь ты так считаешь, — расхохоталась она. — Моя мать никогда не пыталась подчинить меня. Знаешь, это даже иногда огорчало. «Как ты решишь сама, дорогая!» — передразнила она мать. — Тоже равнодушие своего рода.

— О, нет, на этот раз она попытается, я уверен, — убежденно сказал он. В Рахиме вдруг проснулись защитные инстинкты и стремление уберечь Луизу от беды. Он поклялся себе, что ни один волос не упадет с ее головы. У него мгновенно созрел план. — Завтра мы летим в Париж и пойдем в магазины. Я куплю тебе такой наряд, что никто не сможет затмить тебя.

— Рахим, я не хочу, чтобы ты покупал мне одежду, — горячо запротестовала она.

Султан осторожно обнял Луиз и наклонился над ней, не выпуская при этом ее ног.

— Почему ты боишься радоваться тому, что ты — моя? — спросил он, ласково убирая с ее лба непослушные кудри и целуя ее в кончик носа. Рахим медленно погладил Луизе ноги, поднимаясь от колен вверх и не сводя при этом с нее глаз. Луиза затрепетала. — Ты удивительно красивая женщина! Я хочу, чтобы ты знала это, ощущала каждое мгновение, гордилась своей красотой и радовалась ей!

— Рахим, но люди будут знать, что я одеваюсь на твои деньги. — Она набрала побольше воздуха в легкие. — Это будет похоже на... — Ее голос дрогнул, и тело напряглось в ожидании дальнейшего продвижения руки.

— Только на то, что я обожаю тебя, — закончил он, догадываясь, чего она ждет от него. — Я хочу дать тебе все лучшее, Луиза. Самое лучшее. — Его пальцы накрыли нежный лепесток ее плоти, мягко теребя его. Большой палец деликатно скользнул глубже, совершая неторопливые сладостные движения. — Я собираюсь одеть тебя в парчу, шелка и бархат. Я хочу подчеркнуть твою нежность, изысканность, чувственность...

У нее закружилась голова, уста приоткрылись, Луиза сдавленно вздохнула. Рахим провел кончиком языка по краю ее верхней губы и поцеловал сладко и нежно, вкладывая в этот поцелуй все чувства, которые испытывал.

— Ты действуешь на меня опьяняюще, Луиза, — тихо сказал он, прерываясь. — Я вижу тебя в темно-зеленом, как трава, платье. В тебе горит яркий огонь... такой же, как во мне сейчас...

— Рахим, мне не нужно платье. Мне нужен -только ты, — мученическим голосом произнесла она.

Эти слова обожгли ему сердце. Но он не мог ограничить ее выбор только собой, в жизни есть и другие дороги, по которым Луиза может захотеть пойти. Его задача — обеспечить ее всем необходимым прежде, чем они расстанутся. Расстанутся... Одна мысль о разлуке с ней приводила его в бешенство.

— Почему ты отказываешь мне в праве делать тебе подарки? — спросил он, целуя кончики ее ушей и слегка покусывая их мочки. — Я хочу, чтобы в них висели изумруды... темно-зеленые изумруды ... зеленые, как твои глаза... — Он страстно поцеловал ее шею. — И изумрудное колье... драгоценные камни должны показать, как ты дорога мне.

Луиза прогнулась ему навстречу. Ее соски затвердели под его жаркими поцелуями, наполнявшими все тело безмерной негой.

— Я хочу, чтобы эта восхитительная грудь купалась в тонких кружевах... — Рахим осторожно снял с Луизу юбку и блузку и бросил их на пол, лаская языком ложбинку между грудей. — Это будут тончайшие, прозрачные кружева, возбуждающие и сводящие с ума нас обоих. Ты хочешь этого?

— Да... — У Луизы вырвался стон желания.

Султан посмотрел Луизе в глаза: сияя темно-зеленым цветом, они завораживали его, проникали внутрь его души и сердца так глубоко, как не удавалось еще никому.