Элла Уорнер - Долгие раздумья

Неужели они отталкивают меня? Или просто выжидают, не проявлю ли я инициативу? Не попрошу ли у них прощения…

Дальше терпеть неизвестность было невозможно. Дикси решилась и тихо позвала сестру, почти ровесницу ей и потому когда-то самую близкую из всей семьи:

— Харриетт.

— Позже, Дикси… — Харриетт наморщила хорошенький носик, но, заметив, что Дикси не собирается отпускать ее руку, быстро и зло зашептала: Веди себя пристойно, если уж не смогла соблюсти приличия и приехала именно сегодня…

Дикси задохнулась от возмущения. Она не ожидала, что ее возвращение воспримут как стремление оскорбить ближних в лучших чувствах!

— Я не думала… — начала она, но сестра перебила ее:

— Играешь в Золушку? Тогда расскажи-ка, где разжилась этим маскарадным костюмчиком? Специально побывала на распродаже уцененных товаров?

Так их оскорбил мой скромный костюм? — опешила Дикси. Они шарахаются от меня целый день, потому что на мне одежда не «от кутюр»?

Дикси прикинула, сколько могут стоить изящные черные вещицы, в которые была упакована ее сестричка-куколка: мягкое платье черной замши, сшитые на заказ туфли. Да, я рядом с Харриетт выгляжу откровенной дешевкой, безжалостно сделала вывод Дикси. Значит, весь день семья стыдливо сторонилась меня из-за одежды! Но ведь Феликс сказал, что я выгляжу замечательно…

— Видишь, что ты наделала? — зло шипела Харриетт. — Он уже с Дайаной! Она поймала его!

Феликс действительно что-то говорил раскрасневшейся Дайане. Они сидели на диванчике, и самая элегантная и старшая из сестер, Дайана, улыбалась и кивала в ответ на какие-то явно лестные для нее слова красивого молодого человека.

— Почему бы тебе не исчезнуть снова, Дикси? Ты ведь здесь лишняя. Понимаешь? Лиш-ня-я!

Дикси побледнела, ошеломленная неслыханной бестактностью Харриетт, и не успела парировать удар, поскольку сестра уже устремилась к диванчику и сладким голосом пропела:

— Вам что-нибудь налить?

Феликс учтиво отказался, и Харриетт устроилась рядом, перехватив у старшей сестры инициативу в разговоре.

— Ну что же ты? Иди сюда, — услышала Дикси. К ней обращалась мать.

Фредерика Харленд, еще довольно красивая женщина, обладала звучным голосом и приятными мягкими манерами. Она плавным жестом указала дочери на кресло рядом с собой, приглашая занять его. Дикси сразу успокоилась: наконец-то мать обратила на нее внимание. Конечно, гости разъехались, и Фредерика наконец смогла стряхнуть с себя обременительные обязанности хозяйки дома и тяжелую маску безутешной вдовы. Теперь она, конечно, приласкает блудную дочь…

Дикси поспешила к матери.

Грубость Харриетт была мгновенно забыта. Ведь и раньше, в детстве старшие сестры то и дело шпыняли маленькую Дикси. Им говорили: «Приглядите за младшей!» Но им было недосуг, и они, накричав на крошку Дикси, бросали ее где-нибудь одну. Она всегда воспринималась ими как обуза, почему же теперь что-то должно меняться?

Дикси вопросительно улыбнулась матери, ожидая улыбки в ответ. Но Фредерика, подозвав Дикси, тут же о ней забыла и напряженно следила за беседующими с Феликсом старшими дочерьми. Дикси с запозданием поняла, что ее просто отсадили подальше, на другой конец комнаты, чтобы не мешала. Возможно, была и еще одна цель: чтобы Дикси обиделась и ушла. Но она, все еще не веря в вероломство женщины, давшей ей жизнь, решила подождать развития событий.

Харриетт принесла матери кофе. Пока она шла, плавно покачивая бедрами, Дикси заметила, как провокационно смотрится на сестре короткая, отнюдь не траурная, юбчонка. Кажется, Феликс остался равнодушен к прелестям Харриетт, злорадно подумала Дикси. Его вниманием безраздельно завладела Дайана. О да! Дайана, первенец Максимилиана, всегда была его «принцессой».

Она и выглядела как сказочная принцесса: почти кукольная красота выделяла ее из любой толпы. Ее матовой коже позавидовали бы фарфоровые статуэтки. Пепельные волосы, глаза цвета китайской лазури, безупречно очерченный овал лица все это казалось Дикси совершенно неземным. Дикси считала сестру недосягаемым идеалом. И в тридцать лет, а именно столько недавно исполнилось Дайане, она была прекрасна, безупречна. Ее никогда не подводил вкус: сегодня, например, она надела роскошное платье-костюм из черного шерстяного крепа с атласными обшлагами и воротничком.

Дикси перевела взгляд на Селину, вторую по старшинству сестру. Той было двадцать девять. Она сбросила туфли и томно откинулась на спинку кресла-качалки. Черное лаке облегало женственное тело, подчеркивая соблазнительные округлости. Все в Селине было чуть ярче и живее, чем в Дайане: формы пышнее, колени точенее, а волосы более насыщенного цвета и к тому же лежали восхитительными волнами. Глаза, гораздо темнее, чем у сестер, придавали взору томность, а пухлые губки Селина сейчас надула от обиды на изящную Дайану, рядом с которой выглядела, как ей казалось, несколько вульгарной.