Наталия Ипатова: Два спутника для Марии

Он поднял Драммонда за ворот с земли и толкнул его наверх. Выполнив то, что от него требовалось, юноша угрюмо оглянулся на Конахана.

— Ну теперь-то ты возьмешься за шпагу?

— Мне некогда возиться с тобой, сосунок.

— Эй, мы ровесники! — обиделся Драммонд.

— Не по уму. Сядь. Ты сказал, Драммонды остались?

— Разумеется. Мы будем драться за свою землю.

Челюсти Конахана окаменели.

— Мне наплевать, что сделают тайсы с вашим дурацким кланом, но Марию-то, надеюсь, вы позаботились вывезти?

Глаза Драммонда бешено сузились.

— Это имя не для твоего поганого рта!

— Заткнись! Она что, осталась в городе?

— Вывезти женщин, — отчеканил Драммонд, — значит, поддаться панике. Женщины верят в могущество клана, а клану, в свою очередь, есть за что драться. Будучи одиночкой, ты забыл кодекс клана, Конахан?

— Я неделю скакал по следу тайсов, — устало сказал Конахан. — Если бы ты видел, что они оставляют за собой, ты забыл бы все кодексы на свете, кроме кодекса страха. Это лавина кочевников. Их там столько, что они могут позволить себе не считать потери. Они оставляют за собой выжженную пустыню. Мне только третьего дня удалось обогнать их и попасть в Крисборо.

— Очень рискованно с твоей стороны, если учесть, что приказ о твоем аресте за убийство Каспера лежит на столе каждого чиновника.

— Послушай, Джек Драммонд. Я тебя отпущу, если ты мне пообещаешь сразу же помчаться в город, схватить Марию, вытащить ее из города и что было сил нестись с ней на запад.

— Как это собираешься сделать ты? Ты трус и паникер, Рэм Конахан! Мы будем драться с тайсами, и, если понадобится, женщины встанут на стены рядом с нами. А Мария… Бог наверняка слышит ее молитвы. Пусть молится за нашу победу.

— Драммонд, ты или свинья, или придурок! Как ты можешь оставить сестру в городе, зная, что его не будут защищать?

— Что?!

— Ты не знал? Нет, ты что, правда, не знал? Да чему тебя учили в корпусе?! Крисборо отвратительно расположен, и его сдадут даже без видимости боя. Армия встретит тайсов дальше, в предгорьях. Крисборо, Вейс и Арсан обречены.

— Откуда об этом знаешь ты?

— Знаю, потому что везу приказ гарнизонным командирам оставить города и собираться в долине Рамо. Драммонды недолго будут чваниться доблестью своих бойцов.

— Но это… это преступление — сдавать город без боя!

— Это всего лишь стратегия, офицер Драммонд, которую и ты изучал так же, как и я, в те благословенные дни, когда я регулярно бил тебе морду.

— Я несу караульную службу вокруг города, — хмуро сказал Джек. — Вечереет, и через полчаса ворота будут закрыты. До утра мне не попасть внутрь. Тем более, что мы оба остались без лошадей.

— Завтра лошадей здесь будет в избытке. Тайсы гонят перед собой табуны.

— Так, погоди, давай посчитаем. Пешком мы доберемся до ворот минимум к полуночи. Никто нас, разумеется, не впустит. А утром…

— А утром, пока ты доберешься до дома, пока будешь уговаривать клан и убеждать Марию… Потом уламывать стражников открыть ворота, а тайсов — пропустить вас, таких хороших, без ущерба для жизни и чести…

— Заткнись, Конахан! Что нам делать?

— Погоди, — Рэм вдруг вытянулся на земле, крепко прижав к ней ухо. — Слушай.

Джек бросился рядом с ним ничком. Несколько секунд они слушали, неподвижные, как Великие Пирамиды. Это уже не был нервный дробный перестук двух дюжин копыт. Это был глухой монотонный гул. Если вы были в горах и видели, как сходит лавина — вы слышали этот гул. Подняв головы, в накатывающей с востока тьме они увидели гигантскую волну, объединившую в себе множество огненных точек.

— Это факелы, — сказал Рэм.

— Я понял. Господи, сколько их! Неужели… неужели мы опоздали? Ну что ж, Конахан. Если я правильно понял, ты еще не предупредил гарнизоны Вейса и Арсана. Валяй, пусть тебя черти уносят. А я пойду к своему клану и умру вместе с ним.

— Если тебе очень повезет, они распнут тебя на воротах, но, скорее всего, до ворот тебе не добраться.

— Что ты предлагаешь?

— Если ты не будешь мне очень мешать, мы с тобой вместе попытаемся вытащить Марию.

—..?!

— Только, бога ради, давай без лишних вопросов. Надеюсь, я не настолько помял тебя, чтобы ты не смог бегать?

— Говори, что ты затеял!

— Сейчас мы с тобой наперегонки побежим вон к тому холмику. До него мили три.

Конахан был несколько в лучшей форме, но Джек не желал признавать себя побежденным, а потому, как только вечные соперники ощутили под ногами желанный холмик, оба рухнули на него, зарывшись носами в ржавую, колючую осеннюю траву.