Наталия Ипатова: Приключение продолжается

Под крылом летящего в сером ноябрьском небе дракона стремительно сменялись пейзажи: окруженные живыми изгородями опустевшие пашни, игрушечные домики деревень с дымками над желтыми соломенными и красными черепичными крышами, городки с чистенькими площадями и шумными ярмарками, простиравшиеся, казалось, до самого горизонта массивы лесов и похожие на торчащие из земли метлы верхушки деревьев в рощах, потерявших листву, быстрые проблески воды в тоненьких ниточках рек и озерца, как осколки разбитого зеркала. По земле неслись тени облаков и, почти неотличимая от них, с ними вместе мчалась причудливая тень дракона.

Время от времени дракон оглядывался, пытаясь бросить взгляд на основание собственной шеи, туда, откуда доносились смех, веселая возня и звуки поцелуев.

В данный момент взрыв смеха прервал обстоятельные рассуждения растрепанного рыжего существа. Изнемогая от хохота, оно продолжило самым серьезным тоном:

— …но, право же, достаточно и самого обычного стога сена. Сверчок, скажи, пожалуйста, там бывают стога сена?

— Леди, — отвечал дракон, носивший столь странное имя, — в Волшебной Стране среди прочей нечисти попадаются иногда и люди. А там, где живут люди, непременно есть сено. И хотя я не вижу причины заготавливать впрок сухую траву там, где стоит вечное лето, стога мне попадались не раз и не два.

— Соломой еще крыши кроют, — вставил спутник девушки, крепко обнимавший ее талию и, судя по всему, предназначенный на заклание в том самом пресловутом стогу.

— Так что, моя прекрасная дама, — с комической серьезностью заявил дракон, — если там есть хотя бы один стог, я вам его предоставлю. Но должен предупредить: вы вряд ли сможете немедленно использовать его так, как вам того хочется сейчас.

— Это еще почему? — подозрительно спросила девушка.

— Вы будете просто не в состоянии, — пояснил дракон, не вдаваясь в подробности.

— Ты смотри у меня, — для порядка в легкой тревоге пригрозила леди, теряя интерес к транспортному средству и вновь возвращаясь к прежнему упоительному занятию.

Дракон ухмыльнулся и заложил крутой вираж. За время длительного полета он успел соскучиться и пытался развлечь себя, как мог. Пара потерявших бдительность седоков разразилась гневными упреками, особенно часто поминая драконий нос и способы обращения с ним.

— Проверка! — защищался устрашенный дракон, чей розовый бархатный нос был, по-видимому, единственным уязвимым местом на покрытом броней теле. — Имейте совесть, это же драконья шея, а не зеленый лужок. Во время перехода болтанка будет куда круче. Вот оно, держитесь! Санди, держись за гребень!

Спутник девушки что было сил вцепился в растопыренный драконий гребень, девушка обвила его шею руками и зажмурилась, полностью доверив свою жизнь крепости его рук и нервов. Но он не закрыл глаз. Напротив, он не мог оторвать их от просвета в облаках, куда устремился дракон.

Они летели сейчас над горной грядой; вершины ее заснеженных пиков, словно зубы, кусали небо за брюхо; утреннее солнце вставало за скалами, окрашивая их, преломляющих его лучи, в самые немыслимые цвета. Та щель в облаках, бывшая целью дракона, светилась радугами, закручивавшимися по спирали, и чем ближе, тем нестерпимей, тем ярче разгоралась эта спираль.

— Держитесь! — еще раз крикнул Сверчок, чье полное имя звучало как Сверкающий Подобно Чаше Из Лунного Серебра. Он поднялся немного выше своей цели, сложил крылья и ринулся вниз, в самый центр спирали, пронзив ее, как тяжелое серебряное веретено, как стрела-"бычий глаз" мишени.

— Домой! — восторженно ревел он. — Домой!

Солнышко катилось к западу, ну, или в ту сторону, где оно обычно прячется на ночь в Волшебной Стране, а поскольку никто никогда не задавался вопросом, насколько движение светила в сказке соответствует реальной астрономии, то для сохранения аналогий пусть стороны света остаются там, где им по обыкновению и положено быть. К вечеру поднялся легкий приятный ветерок, унесший прочь всех комаров, взвившихся над тихой заводью, в которую разливался ручей, чей серебристый шепоток слышался чуть выше, в отделяющем полянку от рощи кустарнике, вплотную подходившем к воде.

Издали двое, лежавшие на берегу, казались бездыханными. Но если бы любопытный некто подошел поближе, он счел бы их спящими и, обладая тактом, поспешил бы удалиться. На самом же деле это не было и сном. Юноша и девушка, прилетевшие на драконе, Александр и Саския — Санди и Сэсс, — лежали на изумрудной шелковистой траве Волшебной Страны в глубоком обмороке, явившемся последствием Перехода.