Уинифред Леннокс: Найду твой след

Но эти игры не для нее.

Для нее есть только один путь — забыть о перенесенной операции и сосредоточиться на главном: на своем деле.

В ту пору ее делом стал предстоящий Марш мира. И для него нужны были люди.

После операции Агнес Морган оправилась быстро, доктор Кокс обрадовал ее тем, что никаких ужасных клеток не найдено, но ей пришлось удалить все возможное, потому что эндометрий разросся чрезмерно.

Со своим другом Агнес обошлась так, как и собиралась: сказала ему, что между ними все кончено…

Но все это уже в прошлом, и Агнес вспоминала это прошлое из-за Натали Даре. Если она не позаботится о ней, если молодая женщина будет продолжать вести монашеский образ жизни, то очень может быть, что она пойдет по ее стопам.

Надев банный бордовый халат с капюшоном, который укрыл ее с головы до пят, Агнес вышла из ванной. Из стоявшей на туалетном столике хрустальной шкатулки она вынула свое любимое серебряное кольцо с дымчатым топазом, которое носила на указательном пальце правой руки. Надевая его, она вспомнила, как впервые ей объяснили, что означает кольцо на этом пальце. Кстати, той женщиной была мать Натали Даре.

— Агги, мужчины хорошо читают украшения, — она подмигнула ей. — Надень на этот палец, и они узнают, что ты женщина, способная быть диктатором. Не зря ведь этот палец называется указательным.

Она же объяснила Агнес, что, если ей захочется подчеркнуть свою сексуальность, надо надеть браслет на щиколотку.

— Нет украшений, которые не имеют смысла. Не всегда женщины знают его, но они его чувствуют. Как и мужчины. Попробуй-ка надень браслет на щиколотку, а потом мне расскажешь.

Мать Натали была права на сто процентов, не раз вспоминала Агнес, выбирая украшения уже не в лагере хиппи, в котором они познакомились в свое время, а через много лет после той беседы. Когда надевала кольцо на указательный палец с большим топазом, она чувствовала себя самым настоящим диктатором.

Между прочим, отказывая своему другу от дома, Агнес крутила это кольцо на пальце, словно прося помощи у него…

Сейчас ей тоже нужно это кольцо, чтобы оказаться в нужном настроении.

Впрочем, не было ошибки и насчет браслета на ноге… Когда мать Натали нашла Агнес в палатке хиппи, золотой браслет на ее щиколотке ритмично тенькал… Динь-динь-динь… Она хорошо помнит этот звон, разносящийся по живописной долине штата Техас.

В точно такой же палатке, подумала Агнес, на самом краю Булонского леса, где мэрия Парижа разрешила разбить лагерь участникам Марша мира, зачала Натали от Бьорна Торнберга свою Миру.

Тогда уже программа марша была почти закончена, они сворачивали плакаты, на которых были нарисованы устрашающие бомбы и ракеты, готовые обрушиться на мирных жителей и превратить их в беженцев или в жертв очередной войны.

Агнес выступала с горячей, а точнее с горячечной речью перед студентами Сорбонны, призывая их тоже бороться за мир.

Студенты приезжали к ним в Булонский лес, ночами под каждым кустом слышался смех и раздавался жаркий шепот. Иногда Агнес чувствовала себя невозможно старой, слушая стоны и крики, которые доносились из палаток и из-под кустов.

На самом деле, ловила она себя на мысли, я не испытываю никакого желания или влечения после той операции.

Агнес помнит, как сильно удивилась, когда увидела на щиколотке Натали серебряный браслет.

— Нат, твой швед правильно истолковал браслет у тебя на ноге, — сказала она, протягивая ей вещицу в пластиковой упаковке.

— Что… это?

— Штучка, которая, я думаю, тебе уже известна…

Натали взяла упаковку, повертела.

— Ты хочешь, чтобы я сделала тест на беременность? — Ее глаза округлились. — Я не хочу, это мое дело! — Она размахнулась и швырнула упаковку в кусты.

Агнес пожала плечами.

— Как хочешь. Но имей в виду, если ты залетела, приходи, поговорим.

О будущем Натали Агнес подумала сразу, как только оказалась рядом с Натали и Бьорном. Если можно сказать, что вся атмосфера была пронизана жаждой мужчины и женщины, то это был тот самый случай. Даже Агнес с ее притупившимся восприятием чувственности видела это в жестах, во взглядах, в той дрожи, которая пробегала по телам Натали и Бьорна.

Агнес Морган не принадлежала к тем женщинам в организации, которые отвергали роль мужчины в жизни женщины, сводили ее лишь к одной функции — донора, но понимала, что если Натали родит ребенка, то такое отношение вполне можно использовать во благо Натали.

Теперь Натали Даре и Мира все больше превращались в инструмент для организации, которая выполняла свою задачу. С их помощью можно получить еще больше власти, еще больше славы и еще больше денег. Женщины могли выжать Натали, как лимон…