Рут Дейл - Лабиринты любви

— Я сказал, — прогремел Томас Т., — что доктор обещал, что я буду на ногах, не успеешь и глазом моргнуть. Я не прав?

Ей казалось, что если она выкажет свою мягкость и сердечность по отношению к этому старику в присутствии Буна, то тем самым обнаружит свою слабость, которой Бун не преминет воспользоваться. Но, невзирая на это, Кит все же не смогла сдержать улыбку, которая широко расплылась по ее лицу. Правда заключалась в том, что она просто чувствовала себя более спокойно, когда улыбалась. Особенно с Томасом Т.

— Он не твердо обещал — попыталась она уйти от прямого ответа. — Доктор сказал, что для человека твоего возраста…

— Чепуха! Я остался таким же мужчиной, каким был всегда! — Он подмигнул одним глазом и разразился гомерическим хохотом. — Во всяком случае, нахально близок к этому.

— И все-таки, что сказал доктор? — позднее спросил Бун у Кит.

Он пошел за ней на кухню, когда она относила грязную посуду, и стоял, прислонившись к холодильнику и наблюдая, как она убирается.

Его длинное гибкое тело и вкрадчивые манеры напоминали Кит рысь в шкуре тигра.

— Он сказал, что дела идут очень хорошо. Но старые кости срастаются медленнее.

Она принялась очищать тарелки от остатков пищи и загружать их в посудомоечную машину.

— Это был… — Бун помедлил и отвел глаза в сторону, точно стесняясь раскрыть свои чувства. Через минуту он снова овладел собою, хотя выражение его лица оставалось каким-то растерянным. — Это был тяжелый перелом?

Он искренне беспокоится о своем деде, с удивлением отметила Кит. Почему он считает необходимым скрывать свою заботу и тревогу о нем?

— Довольно серьезный, — призналась она. — Конечно, в его возрасте каждый перелом — серьезный.

Она говорила мягко — сказывались профессиональные навыки. Бун вздохнул.

— Нужно забрать его отсюда, пока он не убил себя.

Его взгляд настороженно задержался на Кит, как будто он знал, что она ждет момента, чтобы наброситься на него, и решил, что лучший способ защиты — нападение, а посему, определив поле битвы, готов был сражаться.

Кит попала в засаду. Решив нападать сама, она испытала замешательство, однако, набрав побольше воздуха, наконец проговорила:

— Ты не прав! Его убьет продажа ранчо.

Он нарочито медленно покачал головой.

— Кит, ты становишься чересчур эмоциональной. Только что ты говорила, что он уже не такой бодрый, каким был.

— Возраст не всегда означает уменьшение возможностей, Бун. — Она в смущении провела рукой по буйной гриве своих вьющихся волос. Медного цвета завитки ниспадали вниз, слегка касаясь щек.

— Всегда, Кит. По крайней мере, уменьшает физические возможности. Ты сама говорила — старые кости…

Она хлопнула дверцей посудомоечной машины.

— Не пытайся использовать мои слова против меня же. Сейчас ты говоришь как юрист!

— Интересно, почему? — Он приподнял брови в преувеличенном удивлении. — Давай рассуждать логически и посмотрим на все спокойно. Для деда больше небезопасно жить одному.

— Одному? Одному! А кто же я? Женщина-невидимка? — Она стала яростно нажимать кнопки посудомоечной машины, которая шумно заработала.

Чем раздраженнее и взволнованнее становилась Кит, тем более спокойным и уравновешенным выглядел Бун.

— Не волнуйся, — успокаивал он. — Мы с тобой на одном берегу, не забывай об этом. — Таким тоном пристало успокаивать истеричного клиента. — Я благодарю Бога, что ты была здесь в тот момент, когда он так в тебе нуждался, но …

— Никаких «но»! Я всегда буду рядом, когда понадоблюсь ему, — провозгласила она непреклонным тоном.

— Ох, Китти, Китти… — Бун покачал головой и улыбнулся ей. Она расценила эту улыбку, как снисходительную. — Ты ведь знаешь: это невозможно. Ты найдешь работу лучше и уедешь — это однозначно.

То, что Бун обратился к ней так, как ее звали в детстве, расслабило ее, но она снова кинулась в бой:

— Я уже отказалась от лучшей работы, чтобы приехать сюда!

Он наклонил голову, как бы уступая ей.

— Ну, хорошо, но у тебя масса неиспользованных возможностей. Однажды ты можешь встретить того счастливчика, за которого согласишься выйти замуж. Ты думала об этом?

— Не смей разговаривать со мной в таком снисходительном тоне, Дэниел Бун Таггарт! — Она просто приросла к месту от проявленной храбрости. — Понимаешь ли ты, что значит это место для твоего деда?! Здесь воевали и умирали его предки. Здесь воевали и умирали и твои предки.

Легкая гримаса, слабо напоминающая улыбку, тронула его губы.