Аманда Лиз - Безрассудное счастье

Саймону показалось, что Ричард не слишком церемонится в выражениях, но вошедшего в раж и исполненного жалости к себе недоумка было не остановить.

— Я был уверен, что по прошествии времени истерика пройдет, ты успокоишься, с тобой можно будет договориться, как со всяким нормальным человеком.

Вот они и послышались в его голосе — эти противные скулящие нотки. Они появлялись всегда, когда ему приходилось туго.

Алекс хотела было ответить, но Ричард, увлекшись обличением, продолжал:

— Я, право, не знаю, чем, по твоему мнению, я это заслужил, но все же увидеть фотографии собственной невесты в неглиже… Это просто мерзость. Наверное, вы снимали. Вы ведь, конечно, не из тех, кому подсунешь кота в мешке.

Последний язвительный выпад был адресован Саймону, который игнорировал его с достоинством, в данном случае несколько излишним. Ник холодно усмехнулся, даже не стараясь скрыть презрения.

— На самом деле это я снимал. И если ты считаешь это мерзостью, тебе нужно пополнить свой культурный багаж. Или хотя бы свои знания о жизни. Например, ты мог бы найти себе невесту. Какую-нибудь другую, не Алекс — ей, видишь ли, есть что терять.

Ричард будто окаменел, его лицо стало мертвенно-бледным. Он с мольбой посмотрел на Алекс и прошептал:

— Ты ведь несерьезно…

Решимость почти покинула ее, но она покачала головой. Все это хорошо, пока он снова не сложит два и два и не получит пять.

Тем временем Ричард перевел взгляд с Алекс на Ника и прошипел:

— Ага, теперь я все понял!

В его тоне было столько яда, что остатки сочувствия покинули Алекс, как и чувство вины. У Ричарда было обескураживающее свойство смотреть на людей так, словно они были мошками, — это умение он неплохо отточил, занимая один из руководящих постов в своей компании. Встав с кресла, Ричард задрал подбородок и помахал пальцем перед лицом Ника.

— Думаешь, ты такой умный! Подкатываешь к ней, пока меня нет, бегаешь от нее к своему приятелю… Бог знает, от каких болезней мне теперь придется лечиться. С вашими взглядами на мораль и всем этим дерьмом может быть что угодно! Забирай ее со всеми потрохами, тоже мне, большая потеря! Вы друг друга стоите, все трое. Вы ненормальные, вот что! Наверняка предаетесь сексуальным извращениям — еще бы, такое милое трио! Меня от вас тошнит. Ну подождите, я расскажу вашим родителям, чем вы тут занимаетесь. Да и газеты наверняка заинтересуются таким материалом. А если я что-нибудь подцепил, то подам на вас в суд. Привлеку вас к ответственности раньше, чем вы успеете нанять какого-нибудь продажного адвоката, который вас вытащит. А ты, ты говорила мне, как романтично подождать до свадьбы, — подумать только, как я мог попасться на такую дерьмовую удочку! Что-то прежде ты не была слишком стыдливой! Но теперь все стало на свои места. Небось трахались тут и посмеивались над тем, какой я наивный!

Боль и ярость захлестнули его, и шквал обвинений обрушился на голову Алекс. Она сидела молча и только молилась, чтобы не расплакаться — не хватало еще доставить ему это удовольствие!

К счастью, Ник и Саймон к этому моменту как раз достигли точки кипения. Они синхронно встали и двинулись к Ричарду. Саймон крикнул:

— Заткни фонтан!

Тем временем Ник схватил Ричарда за горло. Пару минут тот трепыхался, как выброшенная на берег треска, и наконец затих. Глядя Нику в глаза и издавая нечленораздельные звуки, он вяло пытался оторвать его руки от шеи. Опасаясь, что Ричард заедет куда-нибудь локтем, Саймон на всякий случай обхватил его, прижав руки к туловищу. Паника, отразившаяся на лице Ричарда, доставила ему истинное удовольствие.

— Не беспокойся, приятель, ты не в моем вкусе.

Ник также наслаждался ситуацией. Прочнее перехватив противника, он сказал, обращаясь к Саймону:

— По-моему, Ричард как раз собирался уходить. Не правда ли?

— Без сомнения.

С этими словами импровизированный сандвич с беспомощным Ричардом посередине двинулся к выходу.

Рука, обхватившая горло Ричарда, помешала ему выразить протест, уже готовый вырваться наружу. Еще одно слово, и Ник выполнит свою угрозу.

Алекс наблюдала сцену со своего места на диване, не зная, что ей делать — то ли разнимать их, то ли аплодировать этой схватке. В конце концов она предпочла второе, резонно рассудив, что не каждый день выпадает удовольствие любоваться великанами, сражающимися за ее честь. Может, ее поведение было недостойным, но она знала одно: любая женщина повела бы себя так же, если бы увидела, как ради нее сражаются с драконом. Уже не говоря о том, что она была страстно, безумно влюблена в одного из заступников.