Индия Грей - Английский чай

— С тобой? — с надеждой спросила Ева.

— Конечно, нет, — усмехнулся Рафаэль. — Раз уж эта мысль так угнетает тебя. Я куплю тебе квартиру в спокойном районе с хорошими школами. Полагаю, нам лучше пожениться, чтобы защитить ребенка от… возможных насмешек.

— Ты делаешь мне предложение?

— Если ты хочешь представить это так, то да.

В последние шесть месяцев Ева часто прокручивала эту сцену в голове. Как Рафаэль, встав на одно колено, достает кольцо и предлагает ей руку и сердце, а потом горячо целует в губы. В этом сценарии не было таких холодных слов.

— Нет, Рафаэль.

Ева отвернулась и зашагала прочь по коридору, сначала медленно, потом все быстрее, будто не могла дождаться момента, когда окажется подальше от Рафаэля ди Лазаро.

Ее шаги эхом раздавались в судейском коридоре. Рафаэль отвернулся. Невыносимо было видеть, как она уходит от него. Такое же чувство он испытал семилетним мальчишкой на похоронах матери. Рафаэль заставил себя не смотреть на ее могилу, зная, что иначе не сдержит слез.

И он не смотрел. Ни тогда, ни сейчас.

Ева почти дошла до конца коридора, когда его сила воли ослабла. До боли сжав зубы, Рафаэль посмотрел ей вслед.

Ее светлые волосы сияли, как восходящее солнце, в полутемном коридоре.

У двери она остановилась и, оглянувшись, произнесла всего одно слово:

— Прости.

И сердце Рафаэля разбилось.

Ева шла, не разбирая дороги, под флорентийским дождем. Она не заметила, как набрела на старую церквушку, спрятавшуюся между двух зданий. Снаружи она казалась совсем неприметной, а внутри было красиво, сухо и совершенно пусто.

Ева подошла к алтарю, где горели одинокие свечи, и зажгла еще одну.

— Это тебе, Элли, — прошептала она, поставив свечу. — И тебе, малыш.

Ева обеими руками обняла свой живот и посмотрела в потолок.

Она уже не сдерживала плач. Слезы ручьями струились по щекам. Опустившись на колени перед алтарем, Ева подумала, кончатся ли они когда-нибудь.

Ева не знала, сколько просидела вот так. Но она уже не плакала.

Неожиданно двери церкви распахнулись, и девушка увидела двоих мужчин в темных плащах. Их лица скрывались за капюшонами. В руках они держали пистолеты.

Инстинкт самосохранения сработал молниеносно. Девушка спряталась за алтарь и стала ждать. Она почувствовала, как малыш толкнул ее в живот, чувствуя мамин страх. Ева закрыла глаза. Шаги приближались. И тут воцарилась тишина.

— Все хорошо! Она здесь!

Рафаэль.

Ева открыла глаза и увидела его лицо, бледное и испуганное. Он прижал ее к себе и гладил по голове, а потом взял ее лицо в ладони, похолодевшие от ужаса.

— Слава богу, с тобой все в порядке.

— Что случилось? Почему?..

— Ты главный свидетель обвинения по делу о наркотиках. И должна была быть под защитой полиции. Ты отсутствовала почти два часа. Судье пришлось отложить заседание. Мы думали, тебя… — Он шумно вдохнул.

— Нет! — Ева в отчаянии прикрыла рот рукой. — Мне так жаль!

— Это моя вина. Я не должен был отпускать тебя. — Рафаэль зарылся в ее волосы, шепча: — Я думал, что снова потерял тебя. Что так и не успел признаться тебе, что люблю тебя.

— Что ты сказал? — Ева в изумлении подняла на него свои большие глаза.

— Я люблю тебя, — повторил Рафаэль. — Когда ты ушла, я места себе не находил. Я съездил даже домой, чтобы взять это… — Рафаэль выпустил Еву из своих рук и достал из кармана коробочку. — И теперь хочу сделать все правильно, пока что-нибудь снова нас не разлучило.

Он открыл коробочку. Сверкнул бриллиант в форме слезы. Кольцо, о котором Ева так мечтала!

— Ева… — Рафаэль снова привлек ее к себе. — Я люблю тебя… — он нежно погладил ее живот. — Я люблю вас обоих. — Он взял Еву за руку и заглянул в ее глаза. — Я, Рафаэль ди Лазаро, беру тебя, Ева Мария Миддлмисс, в жены. Клянусь любить тебя, заботиться о тебе, защищать тебя… — он поцеловал ее руку. — Чтить тебя и заниматься с тобой любовью до конца своих дней. Ты позволишь мне?

Сквозь пелену слез Ева поглядела на алтарь и распятье и мягко рассмеялась.

— Кажется, уже слишком поздно. Ты уже все сделал, и пути назад нет. Я объявляю нас мужем и женой.

— Хорошо. Но я хочу соблюсти все формальности. Могу я поцеловать неве…

Он не закончил вопрос. Но ответ был ясен: да.

Рафаэль на цыпочках поднялся по лестнице и с улыбкой остановился у приоткрытой двери в конце коридора. Ева пела.

Мадам Баттерфляй.

А внизу слышались смех и болтовня гостей, звон бокалов и радостные тосты. Их «формальная свадьба», как ее назвала Ева, шла полным ходом. Антонио был на коне.